Да здравствует разум, да скроется тьма!

Недавно в мои руки, совершенно случайно, попала связка листов писчей бумаги.
Я ехал на велосипеде на дачу и, проезжая мимо пустовавшей автобусной остановки, увидал ее, одиноко лежащую на лавочке.
«Неплохой материал для растопки, - подумал я. – надо забрать!
Я всегда для этой цели собирал, а не выбрасывал на помойку макулатуру, в которую наши полиграфисты перерабатывают наши леса, и которой рекламщики килограммами исправно забивают наши почтовые ящики. Хоть какая-то польза!
А тут – месячный улов сразу, грех не взять.

Спустя какое-то время, дошла очередь и до этой пачки, когда я собрался топить баньку.
И какое счастье для этой пачки, что у меня с детства неисправимая привычка читать все, что попадает в руки!
Пробежав глазами первый же лист, я забыл и про печку, и про баню и про все ос-тальное на свете.
Вот, что я прочитал:

… Итак, в начале было Слово и Слово это было у бога и, бог знает, сколько времени он не знал, что с этим Словом делать.
А может быть, намеренно, из каких-то опасений, крепко держал его за зубами. Да и самого времени еще не было, так что и торопиться тоже было некуда.
Однако, то ли постоянно сверлила его кое-какая мыслишка и он, как Удав из извест-ного мультика, все ее думал…
То ли осенило его чем-то вдруг, как Ньютона яблоком по голове, и от изумления он разинул рот…

Но - настал момент, когда Слово, все ж таки, вылетело из его уст, а оно, как извест-но, не воробей.
И тут свершилось непоправимое: во внезапно образовавшемся немыслимо необъят-ном пространстве Вселенной, невесть, как и откуда, вдруг объявился микроскопически ничтожный комочек жидкой грязи.
Гора  родила  мышь!
…….

И я стал более пристально рассматривать текст.

Пачка состояла из рукописных и машинописных, но с бесчисленными правками от руки, листов бумаги формата А4.
По большей части это были разрозненные, но иногда идущие одна за другой страни-цы текста каких-то записок весьма занятного содержания.
Я впился в них, лихорадочно перебирая бумаги и разыскивая продолжение прочи-танного, пока не понял, что это не так просто.
Пришлось сделать над собой весьма серьезное усилие, чтобы отложить эти записки для более плотного с ними занятия - и заняться банькой.

Разбор бумаг занял немало времени, а затем и вовсе втянул в несвойственную мне деятельность.
То ли своеобразность изложения, то ли отсутствие изрядных кусков текста, а может быть и то и другое усложняли работу.
К тому же, было много информации, казалось бы, не связанной с основной темой за-писок, но, стоило вдуматься - и она вдруг вписывалась в нее, заставляя задуматься над за-мыслом или темой иногда совершенно с неожиданной стороны.

Короче, пришлось поломать голову, чтобы все это сложить и привести в удобочи-таемое состояние.
В итоге, мне почти ничего не пришлось вносить в этот текст своего, вся моя заслуга – это расставить знаки препинания в более-менее грамматически правильном порядке.
Вся заслуженная слава принадлежит «группе товарищей», носящих фамилию или прозвище «Левославные» - по крайней мере на эту мысль, хотя бы косвенно, наводят не-которые части текста.
Может быть, это – братья по крови?
В истории литературы это случалось не раз: были братья Гонкуры, братья Гримм, братья Стругацкие, братья Вайнеры…
А может быть, это – просто братья по духу, взявшие себе псевдоним?
Как тот самый, знаменитый Козьма Прутков!
Поэтому, нисколько не претендуя на авторство, я все лавры отдаю им.
Можно гадать, как и почему их труд чуть не пропал для человечества, но, чтобы он и вправду не пропал, я отдаю его широкой аудитории под их именем.

А теперь отгадайте загадку: «Стоит дед, в сто шуб одет! Кто за ним наблюдает, тот слезы проливает!»
Догадались?
Правильно, это наш набольший поп стоит в золоченом тереме, а целая толпа таких же хо-леных тунеядцев в раззолоченных рясах, обряжают его по поводу дня рождения одного пацана.
А народ, чтобы на это блудодейство поглазеть, сначала несколько часов мерз на улице, а теперь утирает слезы!
От радости, что, наконец-то, в тепло попал, и не замерз, а жив остался, да еще и на такую редкостную премьеру удастся поглядеть.
Что действительно – блудодейство, то мы за базар отвечаем!
Потому что практически ничего по поводу главного виновника торжества – того самого пацана - мы не увидели и не услышали.
Потому что все крутилось только вокруг этого деда.
Сначала целый час на него, как на куклу, навешивали всякие немыслимые тряпки, прино-ся их по одной. Причем каждую отдельную тряпку приносил откуда-то свой, отдельный тунеядец.
Как будто все сразу принести или вообще этого деда заранее одеть нельзя было, чтобы народ не томить!
Потом дед зачем-то стал ходить по терему туда-сюда, то со свечками, то с дымящим горшком на цепочке.
И все остальные тунеядцы тоже ходили за ним следом.
Короче, все безбожно тянули время и изо всех сил старались придать этому, явно недеше-вому, но совершенно бессмысленному балагану какой-то таинственный вид.
Потом этот дед нараспев, чтобы тоже потянуть время, зачитал по огромных размеров тол-стенной книге с аршинными буквами две коротенькие сказки.
Одну сказку про предсказание, что тот пацан должон родиться и как его должно назвать.
А другою про то, как один незадачливый мужик, будучи уже в годах, женился на моло-денькой, а та оказалась из молодых, да ранних, и уже успела приблудить где-то на сторо-не.
Мужик попался тактичный и без лишнего кипежа хотел вернуть порченную девку родите-лям, но совесть даже во сне его чуть не заела, да и перед соседями на смех выставляться никому не охота...
И он девку оставил у себя и даже байстрюка ее признал своим сыном.
И – зря!
Потому что потом этот байстрюк от его отцовства отказался и стал всем рассказывать, что он – никакой не байстрюк, а «сын божий»!
Правда, про это дед в шубах читать уже не стал, видать, под такой кучей тряпок уже не-вмоготу жарко стало.
После этого про того пацана опять все позабыли.
Теперь золоченые тунеядцы выстроились в очередь и принялись поздравлять своего ря-женого и заваливать его роскошными букетами.
Как будто никакой не тот пацан, а вот этот самый дед нынче и родился!
И, заодно, славословить этого деда за то, что он умеет хорошо вымогать у властей бабки на церковные нужды.
Действительно, как раз в эти дни на эти самые «нужды» из вконец отощавшей госу-дарственной казны отстегнуты были очередные 2 миллиарда...
А вы говорите, что церковь у нас отделена от государства!
Ну, а дед похвалил власти за то, что они ему не отказывают.
Когда букеты закончились, на том закончилась и публичная часть блудодейства.
«Все потом домой ушли…» – А.С. Пушкин.
Но это – зеваки домой ушли!
А тунеядцы, надо полагать, отправились на междусобойчик, за деньги нищих, набожных старух обмывать те самые 2 миллиарда…
М-да…

Недавно в троллейбусе мы были свидетелями такой сценки.
Заходит бабушка, лет около шестидесяти, с внуком околошкольного возраста, но довольно крупного и рыхлого телосложения.
Внук, сходу, к бабушке с требованием: хочу сидеть!
Бабушка ему: видишь, свободных мест нет!
Действительно, салон полон, люди стоят, сидячие места заняты пассажирами значительно старше среднего возраста.
- Хочу сидеть! – капризно напирает на бабушку внук, чуть ли не показывая пальцем на место сидящего рядом пенсионера лет около семидесяти.
- Мальчик, видишь, все места заняты! А ты уже большой, можешь и постоять, бабушка твоя - и то стоит! – попыталась вмешаться предпенсионного возраста женщина.
Как бы не так!
Внук затопал обеими ногами сразу, вприпрыжку: хочу сидеть, сидеть хочу!
На следующей остановке бабушка с внуком вышли.
Видимо, бабушке стало стыдно.
Может быть, перед людьми, за плохое воспитание внука.
А может быть, перед внуком, потому что не сумела согнать какого-нибудь старика, чтобы освободить место юному хаму?

Буквально через день, уже в трамвае, другая сценка.
Через переднюю площадку заходит молодая мама с мальчиком лет двух.
Сидящая на месте для пассажиров с детьми женщина поднялась.
- Нет, нет, сидите, пожалуйста! – отказалась мама. – Мужчину надо воспитывать уже с такого возраста! Все начинается с детства…

Мы не знаем, что вырастет из первого мальчика.
Но то, что мама второго мальчика сумеет вырастить своего сына настоящим мужчиной и настоящим человеком, мы уверены абсолютно!

Золотые слова: все начинается с детства!
Ничего хорошего, если человеку не повезет с такой вот бабушкой.
Замечательно, если человеку повезет вот с такой мамой!

Вся предыдущая история нашей цивилизации прошла под известным римским лозунгом: «Хомо хомини люпус эст!»
Двадцатый век сделал серьезную попытку поменять этот лозунг на: «Человек человеку друг, товарищ и брат!»
Но первый блин - всегда комом, и волки, как обычно, взяли алчностью.
А потом и вовсе, в одну шестую часть суши нагло был вброшен волчий лозунг: «Обогащайтесь!»
Неважно, каким путем.
А славное понятие «товарищ» оболгано, и даже само это слово стало ругательным.
К чему это привело, мы с вами свидетели.

Наши нынешние, доморощенные волки достали из прогнивших сундуков и пытаются натянуть на себя облезлую, изъеденную молью овечью шкуру, в которую стаи их предше-ственников рядились испокон веков.
Мы взглянем на эту шкуру попристальнее, из первых рук, и поглядим, насколько правдива «божья правда» и откуда растут ноги у «нравственности», которую нам опять пытаются навязать.

В связи с этим уместно привести «кочку» зрения, мировоззрения или уровень менталитета – как хотите, хоть по отдельности, хоть в одном флаконе, одного из главных «но-сителей» или распространителей, называющих сами себя проповедниками этой «божьей правды».
Мы извиняемся, что не можем абсолютно точно процитировать его высказывание, потому что сами воспринимали его на слух.
Но постараемся воспроизвести его суть и смысл как можно точнее.

1. Никакие научные или еще какие-нибудь сведения не имеют никакого значения, если они не согласуются с библией.
Все, что написано в библии – «божья правда», все остальное – наваждение и ложь.
То есть, если действительное положение вещей не соответствует тому, как оно описывается в т.н. «священном писании» - тем хуже не для этого «писания», а для самих этих вещей.
Грубо говоря: если наше Солнце на веревочке гравитации вертит нашу Землю вокруг себя, а в библии написано совсем наоборот, то - тем хуже для Солнца!
Прежде, чем вертеть, надо было сначала прочесть в библии, кто кого вертеть обязан!

2. Религия не может согласиться с тем, что человек и обезьяны произошли от общего предка.
По очень простой причине – болезненное самомнение, замешанное на мелком тщеславии.
Потому что:
Крайне обидно оказаться не венцом божьего творения, а всего лишь животным.
Хотя и очень высокоорганизованным.
Потому что:
Крайне обидно согласиться, что ты – не потомок Авраама, который когда-то запросто разговаривал с самим богом.
И даже угощал его барбекю и шашлыком на палочке!

Это высказывание принадлежит главному раввину России.
Мы его выделили курсивом, остальное - наше.
Если мы что-то напутали, раввин пусть нас поправит.
Нам оно интересно тем, что это мнение представителя потомков тех, кто сочинил когда-то эту «божью правду».
Читать эту самую «божью правду» мы с вами будем по «Библии», издательства Московской патриархии, 1992г.

Ага, вот!
Он просто находился в окружающей его пустоте!
Правильно!
О, великий! Ты действительно - могучий!
Итак, он находился в окружающей его пустоте, лениво, как тот белорусский хлопец, про которого пели когда-то «Песняры», «руки вширки раскинув» и также лениво держал за зубами свое Слово.

А что еще ему оставалось делать, если еще ничего не было?
Значит, не было хоть чего-то, ну, вообще ничего, чем можно было бы заняться!
Сколько времени он находился в таком состоянии, никому не известно, даже ему самому.
Потому что, напоминаем, времени тоже еще не было.
Потому что пространство-время едино, как та самая палка, которая о двух концах.
А если пространства еще не было, откуда было взяться времени?
Палки с одним концом не бывает!

Но, погодите, погодите, что-то опять не то!
Ведь «находиться» можно тоже только в пространстве!
А где же тогда он находился, если и пространства еще не было?
И какое же тогда ему, черт побери, самое подходящее место, чтобы в нем находиться?

Н-да!
Наверное, это – неразрешимый вопрос, потому что где и в чем – понятия пространственные.
Так что, пожалуй, мы на него не ответим, это - дело темное…

Вот, как получается – не успели начать читать, а уже забуксовали на первом вопросе!
Ну, да бог с ним, не будем придираться к таким пустякам.

Хотя…, погодите!
О, великий и могучий! Ты опять нас выручил!
Он «обретался» в темной дыре!
Там, где ничего не было и было жутко темно…
Правильно!

Ну, слава, тебе, господи, нашли тебе и место и занятие!
Потому что, обретаться – это не совсем то, или совсем не то, что находиться!
Ай, да могучий! Ты, действительно, - великий!

Хотя, кто-то из продвинутых читателей может спросить: а почему не в «черной дыре»?
Признаться, нам поначалу тоже приходила в голову эта мысль.
Весьма привлекательная еще и тем, что про «черную дыру» уже каждая собака что-то слыхала, но что это такое - ни одна собака до сих пор так ничего и не знает.
Точно так же, как и про самого господа бога!
Про него тоже все слыхали, а что или кто это такое – никто ни в зуб ногой, никакого понятия!

То есть (это мы сейчас про «черную дыру»), светит себе звездочка, увесистая такая, не меньше трех-четырех наших Солнц.
Светит и светит себе, жжет, почем зря, свое термоядерное топливо и за счет температуры раздувается, как воздушный шар.
Такой большой-пребольшой, и такой же – пустой.
А как кончится топливо, так и светить – нечем, и греться – нечем.
И раздуваться – тоже нечем!
И звездочка начинает остывать, и гаснуть и съеживаться в объеме.
Съеживается, съеживается, сначала медленно, потом быстрее и быстрее, а потом – раз! – и остатки звезды схлопываются до немыслимо компактного состояния.
И вместо звезды, в миллионы километров диаметром – «черная дырочка», размером с кулачок.
«Черная дыра» - это только потому, что на светлом фоне звездного неба вместо нее – черное пятно.
Со временем и оно рассасывается и от этой дыры не остается вообще ничего.

Ну, и со всеми богами точно так же – сколько их уже перебывало в Истории!?
Дулись-пыжились, пока люди их почитали да подкармливали, где дарами, а где-то и кровавыми жертвами…
И где они все теперь?
Имена кое-кого из них еще помнят только специалисты, а от большинства-то даже имен не осталось!

«Черная дыра» - это, вроде бы, подходящее место: она вроде бы, и есть, а вроде бы, ее и нету.
Но астрофизики предполагают, что пространство там все-таки есть, место ведь какое-то она занимает?
Да и весу в ней – будь здоров!
Некоторые весят, что твоя галактика, столько вещества в себя втянули из окружающего пространства!
А вот времени там, как бы, и нету.
Но толком об этом все равно никто ничего не знает.

Так это, или не так, мы тоже не знаем, не были.
Как-то не доводилось!
Нас-то ведь это интересует только с точки зрения того, что мы ищем, где бы мог находиться наш герой, пока еще ничего не было, даже времени.
И еще было бы неплохо узнать, откуда он там взялся и чем он там занимался до того, как сказать свое Слово?

Весь этот немыслимый конгломерат, хаос, винегрет из проточастиц, протоэнергии и протонеизвестночего стал стремительно расширяться, нечто превращалось во что-то, что-то распадалось ни во что, из ничего опять возникало бог весть - что…
Бог весть - что, бог знает - откуда, возникало, бог знает - где и бог знает - как…
То там, то тут вспыхивали звезды, возникали галактики.
Звезды, сломя голову, понеслись по одним им известным траекториям, собирая по пути всякий космический хлам и скатывая из него шарики планет.
Галактики стали врассыпную разбегаться друг от друга, как в панике, все быстрее и быстрее…
То там, то тут заревом заполыхали квазары, выбрасывая в окружающее пространство невообразимое количество вещества и энергии…
А черные дыры, наоборот, как ненасытные Гаргантюа, поглощали все вокруг себя, однако, как фараоновы коровы, о которых мы прочтем позже, от этого только еще больше тощали и тощали…

Вселенная расширялась, становясь все больше, все сложнее и грандиознее…

Уф-ф-ф!
Аж - дух захватило от этой грандиозности!!
Давайте хоть ненадолго остановимся и немножечко его переведем…  Дух, то есть…
И спустимся с неба на землю…

Потому что, вся эта грандиозность Горе была - до лампочки, она его нисколечко не интересовала.
Для него эта «грандиозность» была - мелочь, как для нас – издержки производства.
Типа: лес рубят – щепки летят!
Все эти «щепки», вся эта чертовщина, которая куда-то неслась и разбегалась, где-то полыхала, взрывалась и чем-то поглощалась…
И все остальное, что бы она ни делала – все это она делала сама по себе.
И все это, вместе взятое, он собирательно назвал небом, чтобы отделить от самого главного.
Теперь все его внимание, все его помыслы были сосредоточены на этом ничтожном комочке грязи, который он назвал землей.
Забегая вперед, даже не на нем, а на…

Ладно, не будем забегать, а то будет неинтересно.
Мы и так отвлеклись.
Вернемся к тому, что мы заподозрили Гору в долгодумии.

А пока давайте вернемся к моменту щелчка и отметим, что ни истории, ни даже «святым отцам» до сих пор так и неизвестно, что там ему светило, ведь Солнца, по кото-рому мы считаем дни, все еще не было.
Даже вся эта чертовщина, которая куда-то неслась и разбегалась, тоже нисколько не проливала света на этот злосчастный комок грязи, пока он вспоминал свое Слово!
Однако, то, что Солнца еще не было – для Горы это был тоже совершеннейший пустяк, мелочь, недостойная внимания.
Главное, что свет ему понравился, и он назвал его «днем» и отделил его от тьмы.

А тьму назвал «ночью».
Как он их отделял, тоже никому не ясно. То ли через сито просеял, то ли через сепаратор, как молоко, прогнал…
То ли просто взял, да и вытащил друг из друга – это пока остается его «ноу-хау».
Нам это малоинтересно, а любознательный и въедливый читатель может поломать над этим голову в свободное от чтения этих заметок время.
Важнее всего то, что, наконец-то, появилось  время.
Конечно же, еще не наше время, такое знакомое и такое привычное. Не забудем, что Солнца  все еще не было!
Именно поэтому технология отделения света от тьмы, несмотря на все достижения современной мировой науки, пока остается загадкой.
И разгадку этой загадки каждый амбициозный физик жаждет узнать так же, как каждый охотник желает знать, где сидит фазан.

Предположить, что наш приятель, по определению такой всезнающий и всемогущий, гонялся с сачком за каждым фотоном, как за какой-нибудь банальной мухой - как-то несолидно для фигуры такого масштаба!
Да и было ли за чем  гоняться? Ведь «днем» мы называем время, когда Солнце вышло и еще не зашло за горизонт и обстреливает наши глаза этими своими фотонами!
А то время, в которое Солнце еще не взошло, но его фотоны уже есть, или, когда оно уже зашло, но его фотоны все еще есть - мы называем зарей.
И только то время, когда фотонов от Солнца нет, мы называем ночью.
В этом-то, как раз, и кроется загадка! Ведь Солнца все еще не было, значит, не было еще и никаких фотонов.
Откуда же был день, то есть свет, который Гора назвал днем?
Значит, дело было совсем не в фотонах, и гоняться было не за чем?

Что-то странное с этой нашей правдивой, «святой» книгой. Не успели начать читать, а уже одна нестыковка за другой!
И Солнца еще почему-то не было, и времени…
Хотя уже и звезды были и галактики!
И время уже помчалось с момента произнесения волшебного слова сингулярность!

Что можем сказать! Привыкайте!
Не зря же мы сказали, что вся остальная вселенная, со всеми ее причиндалами, Гору нисколько не интересовала.
И, раз в библии об этом ничего не написано, то, как сказал главный раввин России, значит, ничего такого и не было, и все это – наваждение и ложь невоцерковленных, и поэтому совершенно невежественных ученых.

Впрочем, у нас только что родилась еще одна версия.
Весьма и сугубо, чтобы не сказать грубо - научная!

Попробуйте произнести это волшебное слово сами!
Произнесли? Ну, и как? Громко?
Вы знаете, мы нисколько не сомневались, что вы произнесли его вслух.
А это – неправильно!
Ведь, чтобы произнести его вслух, надо вдохнуть воздух, который потом надо будет выдыхать через рот, одновременно производя замысловатые манипуляции губами и язы-ком.
Правильно?
Правильно!
А откуда был воздух у Горы?
То-то и оно!
Именно поэтому слово это он произнес внутренне!
Про себя, так сказать.
Так вот, пока он лениво перебирал в памяти все известные ему слова, вспоминая, которое из них было волшебное, прошло очень много времени.
Сколько – неизвестно никому, и ему самому, в первую очередь!
Потому что, когда вы заняты делом, пусть даже умственным, время летит, как сумасшедшее, сами знаете.
Ну, а когда его не хватает или, тем более, нет вообще – это вообще катастрофа!
Так что же вы от него хотите?
И вот, когда он на это злосчастное слово наткнулся и вспомнил, то невольно, непроизвольно воскликнул его!
Повторяем, внутренне, конечно!
Ну, а что, с вами не бывает такого?
Вот и он воскликнул, воскликнул обрадовано, что нашел, непроизвольно, не задумываясь.
Тем более, о последствиях…
Именно в этот момент и произошел Взрыв.
Не грянул, потому что воздуха еще не было, поэтому не было и звука, а именно – произошел!
Ну - Очень Большой Взрыв…

Однако заметим, что последний из этих троих присоединился к первым двум совсем недавно, всего-то около двух тысяч лет назад и потому в описываемых событиях не участ-вует.
По крайней мере – пока.
Да и второй, тот, который, как привидение, все носился над первозданным болотом, пока было темно, тоже, как и положено привидению, тут же исчез с появлением света.
Поэтому и толку от него было - столько же.
Вся работа свалилась на главного из этой троицы – Гору.

Ну, что ж, назвался груздем – полезай в кузов!

Мы чувствуем, что у читателя голова уже пошла кругом от всех этих взрывов, богов и божьих ошметок.
Крепитесь, потому что это – еще не все!
Потому что некоторые пра-Гориные ошметки, успевшие собраться раньше этой троицы, возомнили себя богами прежде Горы и даже пытались присвоить себе лавры Создателя!
Мы имеем ввиду всяких разных египетских Ра и Атонов, Вавилоно-палестинских Астартов, Молохов и Ваалов…
И черт их знает, еще кого, кого мы и сами не знаем!
И, дай бог, не узнаем никогда!

И даже, уже в бытность самого Горы, вдруг возникали ниоткуда всякие Зевсы, Будды и всякие прочие Юпитеры и Кетцалькоатли – и тоже лезли туда же, со своими амбициями!
Теперь этого крупняка поубавилось, но мелкие ошметки до сих пор продолжают собираться вокруг нас и тоже, как мухи, так и вьются около наших карманов…
Все это, конечно, мелочь, жалкая, недостойная шушера, но, как это часто бывает в нашей жизни, она тихой сапой оттирает от кормушки нашего главного прораба!
Не догадались, кто это?
Ладно, вперед забегать не будем, всему – свое время.
Пока что – время разбрасывать камни…

Мы чувствуем, что совсем уже заморочили голову читателю, пытаясь совместить несовместимое…
То есть, раввина и Эйнштейна.
И слишком рьяно взяли быка за рога?
И поэтому кое-кто уже готов отложить или даже забросить эти записки куда подальше?

Но мы, все же, считаем, что кто-то из наших читателей достаточно умен и проницателен.
А именно на таких мы и рассчитываем!
Поэтому, если вдруг кто-то что-то сочтет нелогичным в наших рассуждениях, пусть перечтет эти записки еще раз.
И, для собственного интереса, попробует привести свои доводы.
Или домыслы!
От слова: домысливать.

Правда, кое-кто может спросить нас: а откуда мы все это взяли, откуда мы все это знаем, если в «писании» ничего этого не написано?
Что, мол, мы при этом присутствовали?

Нет, конечно!
Мы при сем не присутствовали.
А кто из составителей «писания» присутствовал при описываемых ими событиях?!
Они свое «писание» писали, как говорят «святые отцы», руководствуясь наитием «свыше».
А откуда это знают «святые отцы»?
Конечно же, из того же «святого писания», которое написано по наитию свыше!

А кто посмеет сказать, что мы пишем, руководствуясь не тем же самым?
Потому что, как учат нас наши  «святые отцы», ничего не делается без известной на то воли!
Значит, этой воле так угодно, чтобы мы писали.
Причем, именно так, как мы пишем, водя нашей рукой по клавиатуре и извлекая из «святого писания» настоящую, истинную божью правду, без кавычек!
Потому что, практически все, что мы пишем, «наитие» вкладывает в нашу голову именно во время писания!
А иногда это «наитие» является даже во сне, как это ему и положено по инструкции.
Те же самые «святые отцы» вам клятвенно подтвердят, что это – истинный крест! - так и есть, и это многократно описано в этом «писании».

Ман сиздан тшумайман, сиз мандан тшумайсиз...
Факат, русча гапирдим, майли?

Переходим на русский!

Однако, мы с вами вольны предположить, что тогда это было чем-то вроде крыши, с объемистыми герметичными резервуарами, на которую потом  и пришлось затаскивать эту воду.
С современной точки зрения эта работа, прямо скажем, не так, чтобы квалифицированная, но не такая уж и пыльная.
Муторная, конечно, но, если не носить эту воду решетом,  да к тому же иметь Слово!
Да и выключатель – тоже, так что и день был ненормированный…

Вообще создается впечатление, что первоначально наш приятель занялся тем же, чем занимались когда-то новоиспеченные советские «фазендейро»!
Так иногда они сами себя насмешливо называют после известных бразильских киносериалов.
Им, в свое время, давали по клочку земли, несколько соток, где-нибудь на болоте, где тоже было ни сесть, ни встать. Вот они и копались на нем, по уши в грязи, также не считаясь ни с затратой сил, ни времени.

Весь третий день он занимался мелиорацией, копал ямки для морей, из накопанного грунта сооружал Альпы, Кордильеры и всякие прочие Гималаи.

…И назвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями…   (Быт 1)

Нарезал грядки, сажал деревья и овощи, сеял траву и злаки.
Ну, а вода на крыше нужна была, само собой, для орошения.
Вполне разумно.
В этот день он так увлекся, что не выключал света, пока не дождался плодов от всех своих посадок, даже от деревьев.
И остался весьма доволен содеянным.

…И произвела земля зелень, траву, сеющую семя по роду ее, и дерево, приносящее плод, в котором семя его по роду его.
И увидел Бог, что это хорошо.
И был вечер, и было утро: день третий.  (Быт 1)

Ну, еще бы! И мы были бы рады на его месте!

Однако, на четвертый день обнаружились какие-то недочеты с первородным светом.
Какие – мы теперь не узнаем никогда. Может быть, сломался выключатель, может быть, сели батарейки…
А может быть, просто не пришелся по вкусу ненормированный рабочий день?
Только принялся Гора налаживать наружное освещение, капитальное, с автоматизированным управлением.
Светильник помощнее - для светлого времени, а для темного - послабее, но так, чтобы впотьмах не спотыкаться. А чтоб совсем уж было красиво (и дешево!), – насыпал на крышу отходов от производства этих светильников.
Работа физически не такая увлекательная, как в день третий, зато, не в пример, интеллектуальная. 
А главное, наконец-то, появилось  регулярное время и не надо было таскаться с фо-нариком.

…И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной для отделения дня от ночи…
И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды; и поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю, и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы.
И увидел Бог, что это хорошо.
И был вечер, и было утро: день четвертый.   (Быт 1)

Итак!
На шестой день он проснулся в приподнятом настроении и, даже не позавтракав, поспешил в свою оранжерею, чтобы вновь насладиться сотворенной им идиллией.
Но там его ожидал такой очередной прокол, что картина увиденного чуть не привела его в полный ступор.
Овсы потоптаны, грядки перерыты, по клумбам и цветникам - будто Мамай прошел…
Кругом истекающие кровью или уже источающие смрад гниения трупы животных…
А расплодившиеся на легких хлебах, то бишь, мясе, хищники гоняют и рвут на части немногих оставшихся травоядных…
И в этой ужасающей свистопляске, под ногами тех и других, гибнут остатки ботаники!..

- ЦЫ-Ы-Ы-ЫТЬ! – истошным воплем взвыло Слово!
И все замерло.

- Кошмар, какой кошмар! - тоскливо думал он, обходя побоище. – Это ж надо же! Кто бы мог подумать, что натворили! Уму непостижимо!
Но, хочешь - не хочешь, а надо приводить все в порядок и обижаться можно только на себя. Недалеко же ты ушел от китайцев, которые через тысячи лет придумают лозунг: «десять лет упорного труда, зато потом тысячу лет благоденствия!»
Нет, ты погляди, как напакостили, а? Целый день теперь паши, а ведь завтра жди опять того же самого! За что боролся, на то и напоролся, ишачь теперь каждый божий день!
Эх, бросить бы все к родной бабушке в болото! Так нет, теперь эта чертова фазенда будет, как чемодан без ручки: и нести тяжело и бросить жалко, столько трудов положено!
Да и перед окружающими срамно…
Один только этот проклятый Сатана уж как достанет насмешками, черт бы его побрал, не будешь знать куда бежать!
Ишь, присоседился, тоже чего-то под землей роется!
Что он там копает, хоть бы одним глазком посмотреть!? Такие работы развернул, что аж огонь и дым столбом иной раз из земли прет. Да такой вонючий, хоть из Эдема беги!
Не иначе, как очередную пакость опять задумал…
И такой ведь пройдоха, без мыла куда хошь влезет!
Вчера взялся помогать зверюшек лепить, так такого налепил! Обезьяны, говорит, называются…
А что на тебя похожи, говорит, так это «дружеский шарж» называется!
Отослать бы этого «дружка» куда подальше, да некуда, одни мы во Вселенной.
И  Землю эту создать не иначе, как черт меня за язык дернул! Ведь знал, что может случиться, потому и держал язык за зубами столько времени… Так  нет, все ж таки, ляпнул это чертово Слово!
Пока Земли не было, так летали, каждый сам по себе, по разным углам Вселенной, да и знать друг друга не хотели. А теперь никуда не денешься, закон тяготения, куда его ни зашвырни – все равно, рано или поздно, назад шлепнется.
Вон, камни, отходы от светильников, – то один, то другой с тверди падают, так сколько переполоху каждый раз!
А если этот долбанется, учитывая его действительную массу покоя – не приведи, господи!
Специально для него чего-нибудь сотворить – много чести, да и черт его знает, до какой мерзопакости он там, за глазами-то, додумается.
Не-ет, уж лучше терпеть, как соседа по коммуналке, но здесь, под присмотром.
Да и некогда теперь и силенки уже не те, дай бог с этим хозяйством управиться.
Эх, не было у бабы хлопот, так купила баба порося! Баба – что, волос долог, ум короток, а тут вроде и не баба, а такую свинью сам себе подложил...
Думал, как лучше, а получилось, как всегда!
Здоровье-то уже тоже не то: и радикулит и пневмония хроническая. Попробуй-ка всю жизнь, всю вечность на криогенном морозе, да на космическом ветру! Ни тебе крыши над головой, ни мягкого дивана.
Негде даже голову  приклонить! Так всю жизнь по Вселенной и промотался, из конца в конец…
А какой там, к черту, конец, если она бесконечная?
Хоть в ней и ни фига до сих пор не было, а все равно надо лететь, посмотреть, проверить. Должность такая! Рассчитывал под старость теплое гнездышко свить, чтобы было, где кости погреть...
Еще этот присосался, не дает, старику, мне покою! Зуб даю, это он там под меня копает, спит и видит, как бы недвижимость мою оттяпать.
Знает, что чем дальше, тем стоимость кадастровая выше будет...

Да-а, но что же делать-то, что делать? После такого тра-ля-ля, из такого бросового шлепка грязи такое чудо сотворил! И вот, на тебе…
Сотворил, сотворил! Тоже мне, «творец» несчастный!
На кой черт «насотворил» столько скотины? Дорвался до бесплатного! Со скотины-то что возьмешь, на то она и скотина, тварь неразумная!

Однако, день близился к закату и к тому времени наш  фазендейро уже почти выбился из сил после титанических работ по восстановлению флоры и фауны на своих плантациях.
Когда же он подошел к яме с божественной глиной, из которой еще только вчера лепил свои животные творения, вдруг оказалось, что и глина кончилась, остался один голый песок!
Опять двадцать пять, за рыбу деньги! Опять прокол...
Вот невезуха!
Но - график есть график, составлен и утвержден им самим и пересмотру не подлежит.
А по графику, в шестой день, он, кровь из носу, обязан создать венец своего творения!
Тем более, что, по тому же графику, завтра – выходной, значит, работа должна быть сделана сегодня.
Так что, как потом будут говорить немцы: война – войной, а обед - по распорядку!
И потом, это только тот, кто не хочет, всегда ищет причину, а тот, кто хочет – ищет возможность.

«Итак, - размышлял он, - техусловия такие: скотина должна быть не маленькая, но и не большая, иметь не только ноги, чтобы ходить, но и руки, чтобы работать.
Еще было бы неплохо, чтобы были мозги, причем в голове, а не в заднице, чтобы хоть иногда сначала думала, прежде чем что-то начинать делать!
Ну, ладно, с мозгами-то мы как-нибудь выкрутимся, вложу немного своих, для закваски. От меня-то не убудет…
А вот из чего делать все остальное, ума не приложу: материала-то нет!
Вот еще незадача: все только начинается, а дефицит уже есть!
Да, вот еще, чуть не забыл. Раз я хочу поставить ее над хозяйством вместо себя, вроде как управляющим, надо, чтобы эта скотина хоть как-то походила на меня…
Ну, хотя бы внешне, ведь иначе остальные твари могут ее и не признать. Того гляди взбунтуются, да и съедят, а там - пронеси, господи! - и до меня доберутся!
Не-ет, уж! Тут надо технически!

Вот ч-черт, и времени нет и материал кончился...
А ну-ка, ну-ка, погоди-ка! А где эти, как их там? «Дружеские шаржи!»
Во, где рук-то, целых четыре! Выбрать, чтоб без хвоста, да на рожу поприличнее, а остальное там да тут чуть подправить, на скорую руку, вот тебе и решение!
Точно!!!
Так, так, ну-ка, где они?  Ага, вон там какие-то на ветках висят!»

- Эй! Ну-ка, ты, подойди сюда! Да не ты, не ты, а ты! Экой ты недотепа, господи! А рожа-то, рожа!
Повернись, повернись! Да не так, вот так встань... Ох и ублюдок, язви тебя! А волосатый-то какой, тебя только брить неделю надо.
Ну, блин, и материальчик! - прости меня, грешного... За версту видно, кто делал. Ес-ли б не знал, кто точно, подумал бы, что Кукрыниксы поизгалялись.
Не «дружеский шарж», а вражеская карикатура!

Дневные звери и птицы мало что разглядели в темноте, некоторые поверили на слово и в дальнейшем относились к новому правителю более или менее лояльно.
Остальным, в том числе ночным животным, крупным хищникам и, в особенности, микробам и вирусам, его лычки  были  до лампочки. 
Как показала дальнейшая история, отношения между ними и потомками их в дальнейшем строились только в соответствии с собственными гастрономическими пристра-стиями каждого вида.
До поры, до времени.
Здраво рассудив, что фазенда слишком переполнена живностью и, дабы избежать повторения побоища и облегчить участь своему неопытному заместителю, Гора раско-мандировал все виды животных и растений по всей Земле, каждый по своему ареалу оби-тания.
И дал наказ: живите, плодитесь-размножайтесь и пользуйтесь тем, что каждый получил, по своему усмотрению.

На этом церемония закончилась.
И наш приятель, с приятным чувством честно исполненного долга, умыл руки от всего содеянного в ближайшем ручье.
А потом, с нескрываемым облегчением, удалился на заслуженный отдых.

…И совершил Бог к седьмому дню дела Свои, которые Он делал, и почил в день седьмый от всех дел Своих, которые делал…   (Быт 2)

Вот так и закончилась первая рабочая неделя Вселенского созидания.
И – последняя!
Больше не было создано ничего.
Родив мышь и, мало-мальски, приведя ее в порядок, особенно свою фазенду, Гора ушел в бессрочный отпуск и почил  на лаврах.
Потому что дивана у него тогда еще не было.

Волшебной глины в яме давно уже не было, это Гора помнил. Но еще помнил он и то, что, когда перелицовывал обезьяну в Адама, отметил наличие у того лишнего ребра.
Тогда он не стал возникать по этому поводу, время поджимало.
Там не только ребро, аппендикс, например, еще кое-что. Ну, да что там говорить, чертова работа!
Теперь он решил это использовать.
Достав из кладовки свой запылившийся медицинский несессер, под вечерок он спустился в сад к Адаму и завел с ним непринужденную беседу о том, о сем.
И незаметно подсыпал ему в аперитив снотворного.

Стояла полная луна, все было хорошо видно и операция прошла успешно. Гора извлек лишнее ребро, мастерски заштопал разрез и все оставшееся время, до самого рассвета, занялся главным: ваянием.

Когда занялась заря и первые лучи солнца осветили новое создание, Гора долго не мог оторвать взгляд от содеянного.
Он молча обходил неподвижную и пока бездыханную фигуру, разглядывая ее со всех сторон, будто видел ее впервые и будто не сам изваял ее только что.
Смешно сказать! – из только что вырезанного у Адама ребра!
М-да…

И вдруг, по мере того, как он всматривался…
Что-то такое стало находить на него…
Какие-то неясные, к чему-то смутно манящие чувства, доселе абсолютно незнакомые!..
Поначалу неуловимо-тонкие и лёгко-томящие, как нежное дуновение ласкового майского ветерка…
И призывно волнующие и дурманящие, как касание волос любимой женщины…
Это что-то исподволь, но так же неотвратимо, как морской прилив, начало заполнять все его существо странным, все более ощутимым чем-то…

Уже все его тело все сильнее и сильнее приходило в трепет под напором какого-то неизъяснимого, непреодолимо-властно зовущего к чему-то... и все нарастающего, неве-домого, но сладостного желания чего-то...
Это чувство, это желание уже билось в нем, рвалось наружу, чтобы выразиться в чем-то…
Но билось – и разбивалось о какую-то непонятную преграду, рвалось – и не в силах было вырваться из-за какой-то неясной, но, несомненно, физической невозможности реа-лизации этого чего-то…
- ??
- !!!

Гора стоял, прикрыв глаза, прислушиваясь к этому никогда не испытанному прежде чему-то…
И все бездумнее, и все безвольнее отдавался этим гулко пульсирующим и все более требовательно влекущим куда-то и к чему-то, переполняющим все его существо грезам…
Переполняющим, бьющимся об край, но в тщетном бессилии выплеснуться за этот край…

Время для Горы остановилось, а вся вселенная сжалась до этого самого, неведомого чего-то…

Наваждение стало таять, когда солнце начало припекать ему плешь.
Очнувшись, Гора с непривычным смущением оглянулся вокруг…, потом посмотрел на все еще спящего Адама…, затем на свое последнее произведение…
И тяжело, и прерывисто вздохнул.

Потоптавшись в недоуменной растерянности еще какое-то время и, как бы собираясь с мыслями, он еще раз, как-то по особенному, взглянул на безмятежно лежавшую ничком фигуру Адама…
Потом еще раз, в глубоком раздумье, обошел неподвижную пока фигуру…
Потом сел на подвернувшийся валун и надолго принял позу роденовского мыслителя…

Наконец, он встал и что-то стал делать со своим последним шедевром.
Но, что же еще можно делать с шедевром, если это действительно шедевр?

Что именно, мы можем только догадываться, потому что лучшее – враг хорошего, а совершенству пределов не бывает…
Читатель, наверняка, догадается тоже - может быть, но - чуть попозже…
А пока – сделав несколько загадочных пассов, Гора резко повернулся и отошел от фигуры, даже не взглянув на нее…
Постоял, погруженный в свои мысли, невидяще глядя вдаль, но взглядом, устремленным куда-то глубоко внутрь себя…
Потом еще раз, искоса, бросил свой странный, долгий взгляд на спящего Адама…
Постоял еще… 
Затем опять, также резко, решительно и вдруг, как бы боясь передумать, повернулся к изваянию...
Запнулся на секунду…
И вдохнул в него - Жизнь.

Прошло еще несколько секунд…
Создание пошевелилось, как бы просыпаясь, потом изящно и томно  потянулось, и открыло глаза.
- Здравствуйте! – сказало оно Горе.
- Здравствуй, Ева, – ответил Гора. - Я – твой Шеф, а это - твой друг, Адам.
Эй, Адам, ну-ка, просыпайся!
И он бесцеремонно попинал сандалией по голой пятке Адама.
Адам повернулся на спину, сонно открыл глаза и посмотрел сначала на Шефа, потом перевел взгляд на стоящую рядом с ним фигуру…
Разом  вскочил и остолбенел...

Затянувшуюся паузу прервал Гора.
«Как я его понимаю!» - подумал он и сказал:
- Поздоровайся, Адам. И познакомься, это теперь твоя подруга, Ева.
Живите, дружите. Вдвоем вам будет веселее. Покажи, познакомь ее со всем, что у нас тут есть, проинструктируй…
А я пошел к себе, что-то я притомился…

Если бы Адам глядел вслед Горе, он увидел бы, как тот удаляется вдруг погрузневшей и не свойственной ему медленной, старческой походкой.
А если бы видел его лицо...
Но Адам уже забыл и про Шефа и про все на свете.
Теперь у него была Ева!!!

Гора в своем пентхаусе, сидя на диване из мягкой облачной массы, мрачно наблюдал за происходящим.
Потом подскочил, заметался по своим апартаментам из угла в угол и в возбуждении не заметил, как очутился снаружи.

- Да, - думал он, - подсидел меня, все-таки, родный братец. Ну почему, ну зачем все так устроено! Ну, в природе понятно, борьба за выживание, конкуренция, выживает силь-нейший и т.д. и т.п.
Но меж нами-то зачем? И почему? Воспитание такое или еще какая причина!? Про воспитание ничего не могу сказать, за вечностью лет вообще уже не помню ничего. Ни откуда мы взялись, ни кто наши родители… Ни вообще, были, а может, и не было их у нас?
И как мы оказались вдвоем в этой пустой, холодной, мрачной и забытой богом темной дыре?..
Стой, погоди! Каким богом?
Ты же сам – бог!!!
Да, бог. Я бог, потому что создал все это, то, чего не было никогда!
Нет, погоди… Хорошо, ты бог, бог… Только успокойся.
Ты, ты, конечно, ты все это создал! Сам создал.
А вот ты, ты сам-то, откуда взялся? Тебя самого-то, кто создал? И - братца твоего родимого, черт бы его побрал! А??

Так…, так…
Так что же это выходит? Я – не один-единственный? И не такой крутой, раз меня тоже кто-то создал?
Значит, есть Создатель еще и покруче меня!?
Если я… если я создал такую невообразимо безбрежную вселенную, с миллиардами галактик, в каждой их которых миллиарды звезд… и, черт его знает, сколько еще всякого другого барахла…
Тогда тот, что круче меня, тоже создал свою Вселенную!
Но Такую, в которой таких вселенных, как моя, не меньше, чем в моей вселенной этого барахла!
А вместе с этим барахлом – и меня тоже?

«Лицом к лицу лица не увидать, большое видится на расстоянии…»
Ни один микроб не в состоянии увидеть тела хозяина, в котором он живет!
Так и я, быть может, вместе со всей моей «грандиозной вселенной» и со всем ее барахлом – всего лишь мельчайшая из пылинок Той Вселенной?

Но тогда погоди, погоди… Это… что же получается? Выходит, если меня создал кто-то покруче меня… тогда… тогда…
Тогда, откуда этот кто-то взялся?
Не значит ли это, что того, крутого, который меня создал, тоже кто-то создал, еще покруче этого крутого?
А того, кто покруче, создал еще кто-то, попокруче, а того – еще попопокруче, а того – еще попопопокручее!
И так, все круче и круче – до бесконечности!!!
Потому что самого крутого тоже должен был создать кто-то, еще круче этого самого крутого!
Иначе – откуда он взялся???

Гора всердцах хватил кулаком по тому предмету, на котором сидел, и тут невероятной силы вонь и смрад ударили ему в ноздри…
А сам он чуть не опрокинулся кубарем на спину, внезапно провалившись во вдруг потерявшую объем опору под его филейной частью!
Оказывается, в продолжение всех бед и невезению сегодняшнего дня, он, мечась в возбуждении по саду, забрел в какие-то дебри и уселся на вздувшийся труп дохлой зебры!
От его удара едва сдерживающая давление продуктов гниения, уже и так подопревшая, шкура зебры лопнула!
И опала, выбросив изрядное облако миазмов и струю жидкой гнилостной массы, вперемешку с извивающимися в ней жирными трупными червями…

- О, черт, черт, черт!!
Гора с отвращением замывал в ближайшем фонтане свои белоснежные божествен-ные одежды.
- Нет, ну, надо же, опять так жидко опростоволоситься! Откуда она тут взялась? Наверное, львы, паскудники, притащили, а жрать не стали! Оборзели вконец, «цари зверей», уже в Эдем свою добычу тащат!
А сам-то, сам-то куда глядел? Тоже мне, «всезнающий и всеведающий»!
«Абсолют»!
Неудачник и абсолютный недотепа, вот, кто ты!
Единственный и неповторимый!

- Ну, нет – никому и никогда… Ни слова, ни полслова! – Гора имел ввиду не столько смываемую им гнилостную массу и стряхиваемых червей, сколько то обескураживающее озарение, пришедшее ему в голову только что.
– Я – бог, да – бог, единственный и неповторимый!
И нигде, никогда и никого кроме меня не было!
Никогда, нигде и – ни-ко-го!
И внушить это надо всем, всем - без исключения!

Гора брезгливо выковырял из-за пазухи очередного шевелящегося червяка.

- Фу, какая гадость! На кой черт я вас создал?
Ну, да, один-единственный, как же!
А - братец?
О, черт, еще и братец! Совсем из головы выскочило! Господи, ну, за что мне такое наказанье!

При мысли о братце Гора даже застонал и заскрежетал зубами.

- Ну, господи, ну, вообще, к чему это все? Зачем это все? И зачем мы с ним здесь, с какой целью?
Да ведь еще и цапаемся всю жизнь, сколько себя помню. Только потому, что я старше, первородство мое ему не по нутру?
И ведь вроде ничего и не делает, а все время на шаг впереди идет!
Смотри, хитромудрый какой: «дружеский шарж» подсунул вовремя и даже ребро лишнее вложил с умыслом, а я-то думал, что он по глупости!
Нет, плохо, плохо я своего братца знаю, хотя и знаю его целую вечность! Теперь понятно, зачем он целый батальон этих «шаржей» налепил, всякого вида и калибра.
Чтобы и всю глину извести и нужного «шаржа» между ними замаскировать!
А я-то, простофиля, заглотил эту наживку, как глупый карась! Нет, не зря говорить будут: на то и щука в море, чтобы караси, вроде меня, не дремали!
Даже не дремал – спал без задних ног, пока он на своем дереве сидел!
Видишь ли, вроде бы просто лежал, на солнышке грелся, ничего зазорного не делал. И прогнать не за что было, юридически никаких противоправных деяний!
Часа своего ждал, в засаде, по змеиной своей натуре!
Да-а…

Ну, а что же теперь с Адамом-то делать?
И с Евой!!!
С одной стороны, вне всякого сомнения, это венец моего творения, ничего подобного мне больше уже не создать.
Только вспомнить, что было, и посмотреть, что стало!
Красавец, умница и все больше становится похож на меня, в молодости. И все благодаря той божественной закваске, что я вложил в его голову в свое время!
Что ни говори, а мозг – это лучшее нечто, что когда бы то ни было создано на свете…

Гора, конечно же, знал, где Адам с Евой свили свой укромный шалашик. Подходя к этому месту, он издали услышал, что там происходит.
- Адам! – позвал он.
Шум стих.
- Адам, где ты?
Нет ответа.
- Адам, так где же ты? Выйди ко мне и приведи Еву!

Послышался шорох, из-за кустов появился Адам, смущенно прикрываясь большим фиговым листом. Из-за плеча его стыдливо выглядывала Ева.
- Что так долго и что это за маскарад?
- Дак, вот... Ева принесла... – не нашелся, что сказать, Адам.
- Ева!?
- Я собирала фиги, меня Змей позвал… и дал вещицу… Сказал: Адам потерял... Адам примерил и вот... Приросло...
- Ясно! Я все знаю. Не я ли запрещал вам подходить к дереву? Не я ли запрещал вам общаться со Змеем?
Отвечайте!

Верзила Адам, как нашкодивший школяр, неуютно переминался  с ноги на ногу. Ева спряталась за его спину.
- Молчание расценивается как признание своей вины.
Я обещал вам смерть за ослушание. Но я милостив и вот вам мой приговор.
Ева подходила к дереву и общалась со Змеем.
Таким образом, она нарушила запрет дважды и приговаривается к высылке за сто первый километр. С конфискацией имущества, без права свиданий и переписки.
Адам к дереву не подходил и непосредственно со Змеем не общался.
Но, как старший по должности, несет ответственность за подчиненный персонал.
К тому же, пользовался тем, что дал Змей, вместо того, чтобы доложить о случившемся по инстанции.
Вещественное доказательство налицо, поэтому никакие оправдания не принимаются.
Адам остается в Эдеме, но приговаривается к лишению прав на Еву, вещественное доказательство подлежит принудительной конфискации.
Приговор ясен?
Подсудимые, вы имеете право на последнее слово.

Ева заплакала навзрыд, но Адам, дотоле стоявший понурившийся, в виноватой позе, распрямился и, глядя прямо в глаза Горе, твердо сказал:
- Нет, Шеф, твой приговор меня не устраивает, он несправедлив!
Я насмотрелся на ваши склоки со Змеем, но до сих пор молчал, не мое дело.
Однако, быть козлом отпущения в ваших разборках не собираюсь, это - уже мое дело!
Либо Ева остается здесь и со мной, и все остается как есть, а что случилось – то случилось. 
Мы - не рабы, пусть даже и «божьи», и мы готовы работать у тебя, но - как свободные люди и ты не имеешь права вмешиваться в нашу личную жизнь.
Либо я ухожу с Евой.
Проживем и без тебя. И никаких тебе «принудительных конфискаций»!
Обойдешься!
Ты ведь прекрасно знаешь, что теперь я могу постоять и за себя и за Еву.
И бессмертие твое без Евы мне не нужно!

Глаза Горы медленно наливались кровью.
Бунт!
Он думал, что оседлал ситуацию и одним ударом разрубит этот Гордиев узел, однако это случилось.
Гораздо раньше, чем он ожидал.
Но - надо держать марку, иначе верх останется за этим рабом!

- Хорошо! Уходите оба.
Но теперь будешь потом и кровью добывать хлеб свой насущный, будешь пахать и сеять, но вырастут одни сорняки.
И голодать будешь, ты и твои дети! И умрешь и в землю ляжешь, откуда взят!
А ты, Ева, теперь будешь рожать и будешь иметь детей.
Но рожать будешь в муках, и болезней будет женских у тебя неисчислимо!
А чтобы не переметнулись вы на сторону Змея, кладу вражду между вами и вашим потомством и всеми змеями на свете, обидными и безобидными.
И бейте их без разбора, а они жалить будут вас в пятки!
Проваливайте!

…И сказал Господь Бог змею: …вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты бу-дешь жалить его в пяту.
Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей; и к мужу влечение твое, и он будет господствовать над тобою.
Адаму же сказал: за то, что ты послушал голоса жены твоей и ел от дерева, о котором я заповедовал тебе, сказав: не ешь от него, проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей; тернии и волчцы произрастит она те-бе; и будешь питаться полевою травою; в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься.   (Быт 3)

Глава 3. Первая кровь.

Прошло время.
Адам и Ева нашли подходящее место, пригодное для полноценной сельской жизни. Это была живописная долина, с небольшой, но полноводной рекой, а невдалеке начина-лись отроги гор, покрытые девственными лесами.
Здесь они построили дом, завели хозяйство.
Знания и навыки, приобретенные ими в Эдеме, очень пригодились им теперь. Адам знал, что говорил, когда, уходя из Эдема, сказал Еве, что все, что им нужно – в них самих и отнять это никто не в силах.
Спустя положенный срок у них родился первенец, Каин.

Пока Адам занимался обустройством хозяйства, Каин, по малолетству, все больше крутился возле матери, занимавшейся огородом, и постепенно так и пошел по линии зем-леделия.
Через некоторое время родился младшенький, Авель. Когда он немного подрос, Адам стал все чаще брать его в степь, где он присматривал за скотом, пока Адаму прихо-дилось заниматься другими хозяйственными делами.
Авель стал скотоводом.

Так шел день за днем, год за годом, росло и благоустраивалось хозяйство, росли по-мощники, жизнь налаживалась все лучше и лучше.
Все это время Гора ревниво следил за отселенцами и успехи этой строптивой пароч-ки кололи ему сердце иголками.
Поначалу он напускал на них хищных диких зверей, но Адам быстро стал искусным охотником и все звери очень скоро узнали, кто в округе хозяин.
Потом Гора пытался сломить их то засухой, то наводнениями.
Но Адам быстро научился землеустроительным делам.
Он соорудил плотину, устроил оросительную и дренажную сети и теперь его хозяй-ство было всегда с водой в самые засушливые годы, а излишки воды в дождливые накап-ливались в водохранилище или сбрасывались в реку, минуя поля и постройки.

Тогда Гора решил отыграться на детях.
Время от времени он спускался то к одному, то к другому, когда родителей не было поблизости, и вел с ними как бы ничего не значащие разговоры о том, о сем, прощупывая характер и наклонности каждого.
Адам не раз говорил с детьми, предупреждая, что нельзя доверяться чужим людям, но кто слушает этих «шнурков в стакане», особенно, когда они начинают возникать про-тив уличных авторитетов?
Простодушным подросткам, конечно, льстило внимание взрослого дяди! 
А дядя, как заправский растлитель неокрепших детских душ, постепенно вбивал клин между братьями, играя на их самолюбии и ловко пользуясь соревновательностью, присущей юношескому возрасту.
Ребята время от времени угощали своего взрослого друга плодами трудов рук своих, хвалясь друг перед дружкой, как это бывает среди подростков, и добиваясь его особого расположения.
И вот однажды Гора дождался своего часа.

…Каин принес от плодов земли дар Господу, и Авель также принес от первородных стада своего и от тука их.
И призрел Господь на Авеля и на дар его, а на Каина и на дар его не призрел.
Каин сильно огорчился, и поникло лице его.
И сказал Господь Каину: почему ты огорчился? И отчего поникло лице твое?...
…И сказал Каин Авелю, брату своему: пойдем в поле.
И когда были они на поле, восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его.   (Быт 4)

Каин приволок огромную корзину овощей и фруктов, а Авель принес маленького жареного ягненка.
Гора взял жаркое и погладил Авеля по голове, а корзину Каина презрительно пнул так, что содержимое рассыпалось по пыли.
Каин позеленел.
- Что ты, Каин, надулся? Чего бы доброго принес, а такое дерьмо растет у меня около каждой придорожной канавы.
Вот Авель – молодец, ублажил меня! – подлил он еще масла в огонь. – Ну, ладно, я пошел. Спасибо, Авель, за барашка. Очень вкусно!
А ты будь мужчиной!

Коварнее такого удара по юношескому самолюбию придумать трудно.
Естественно, Каин сказал Авелю: «Пойдем, выйдем!»
Что там между ними произошло, трудно сказать, но Каин был старше и, конечно, сильнее и Авель живым домой уже не вернулся.

Каин всю ночь бродил по окрестностям вокруг дома, боясь показаться родителям на глаза.
Гора же, витая над ним, продолжал психически давить на него:
- Каин, где Авель, брат твой? - вопрошал он его ехидно.
- Не знаю, что я, сторож брату своему! – огрызался тот.
- Знаешь! И я знаю. Голос крови брата твоего вопиет ко мне от земли, принявшей кровь его от руки твоей!
Проклят ты будешь теперь от нее!
И когда будешь возделывать ее – не даст тебе силы своей для тебя! И будешь ски-таться по ней – не даст приюта нигде для тебя! - потрясал кулаками Гора.
- Так куда же теперь деваться мне? Домой идти - отец прибьет, из дому бежать – так на дороге, как ты говоришь, любой встречный-поперечный издеваться будет!
Сам же виноват, зачем стравливал нас, мы так дружны с братом были!
- Ладно, ладно, об этом помалкивай, щенок! - оборвал его Гора. - Молод еще, учить меня будешь!
Я – отец твой небесный, а паханы своих не бросают. Так и быть, вот тебе малява, «индульгенция» называется, вот, на лоб прилеплю, чтоб издалека видно было.
А на словах, при случае, скажешь, что за тебя я всемеро, кого надо, на перо возьму!
Вот тебе адресок, хата есть одна, держи прямо на восток, не доходя – упрешься. Если понравится – останешься там.
А теперь - вали отсюда!

…И сказал Господь Каину: где Авель, брат твой?
Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему?
И сказал Господь: что ты сделал? Голос крови брата твоего вопиет ко Мне от зем-ли; и ныне проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей; когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле.
И сказал Каин Господу: наказание мое больше, нежели снести можно; вот, Ты сго-няешь меня с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь, и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьет меня.
И сказал ему Господь: за то всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро.
И сделал Господь Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его.   (Быт 4)

Итак!
Лиха беда – начало! Как показывает дальнейшая история, Гора будет всегда питать особое благоволение ко всякого рода преступникам, негодяям и просто мошенникам.
На наш взгляд, это наблюдение достойно серьезного размышления…

Потеряв сразу обоих сыновей, Ева была безутешна, Адам же, стиснув зубы, в бес-сильном молчании сжимал кулаки.
Он догадывался, чья это работа, но Гора не зря состоял со Змеем в родстве: юриди-чески бывший шеф был не причастен к драке!
- Война началась, - думал Адам, - но адекватный удар нанести сейчас мы пока не можем, личного состава маловато.
Нет, мы пойдем другим путем!

И они пошли другим путем.

И познал Адам еще Еву, жену свою и родила сына, и нарекла ему имя: Сиф…  (Быт 4)

Потом другого, третьего и так далее.
Адам уже не был бессмертным, но был завидным долгожителем и прожил 930 лет. Своего третьего сына, после Каина и Авеля, он родил, когда ему было всего 130 лет, так что за оставшиеся 800 лет они с Евой настрогали много и сыновей и дочерей.
Каждый из детей, и дети их детей, и все остальные потомки здоровьем тоже пошли в прародителей, особенно Мафусаил, потомок в седьмом поколении, который перещеголял всех и прожил целых 969 лет!
И каждый из них время зря не терял, и народу умножилось на земле неисчислимо.

А что же Гора?
Гора, нанеся коварный и кровавый удар по семье Адама, на время оставил ее.
Еще с того незабываемого утра, когда в лучах восходящего солнца он был не в силах оторвать взгляд от еще не обретшей дыхание фигуры Евы, на память ему вновь и вновь приходили те волнующие, неизгладимые ощущения, которые в первый раз за всю свою жизнь испытал он тогда.
И последний…

Долгое время после этого он обдумывал случившееся, разные мысли приходили ему в голову. Просчитывал всевозможные ситуации и все сходилось в одном: он обделен судьбой.
Он создал нечто невыразимо превосходное, чего никогда не существовало, он наде-лил этим все созданные им создания, но обнес этим самым «нечто» самого себя…
Наконец, после долгих раздумий, он решил, что Ева должна принадлежать ему.
Однако, пока он размышлял, стало поздно.
Ева и Адам так сдружились, что стали как одно целое и устранить одного – значит, убить другого.
Кто не успел – тот опоздал!
Тут еще и братец вывернулся, со своим подарком…
Это было последней каплей, перевернувшей чашу и окончательно поменявшей плюс на минус, любовь на ненависть!

Расправившись со влюбленной парочкой и нанеся их семье, как он  полагал, непо-правимый удар, Гора решил все же попытаться устроить свою собственную личную жизнь.
Официальные источники обходят эти факты, но, как некоторые говорят, эту женщи-ну звали Лилит.
Правда, другие некоторые считают Лилит первой женой Адама…
Мы не станем спорить ни с кем, каждый волен сам в своих заблуждениях.
Первоисточник называет первой и последней женой Адама Еву, и в этом мы с ним солидарны абсолютно, нам она тоже очень нравится.
Больше того, нам глубоко симпатичны они оба и мы считаем их идеальной парой!
И образцом для подражания всем, без исключения.
Так что в этом отношении мы будем придерживаться версии первоисточника.

Итак, продолжим.
Гора устроил свою жизнь, взяв в жены Лилит.
Откуда он ее взял, мы можем только догадываться, первоисточник вообще о ней молчит, как белорусский партизан в застенках гестапо.
Но она у него была, иначе откуда бы взялись бесчисленные «сыны божьи»? (Быт 6)

Может быть, он вылепил ее из чего-то, может быть взял готовую, чью-нибудь дочь из потомков Адама?
А может быть, и дочь самого Адама, и таким образом породнился с ним?
Мы не станем говорить, какая, мол, нам разница!
Разница есть и довольно существенная, о которой вдумчивый читатель может поду-мать на досуге сам, по прочтении о дальнейших событиях…
Что касается необходимого инструментария, наверное, не стоит напоминать, что Го-ра, все же таки, был богом?
У них были дети, все больше мальчики.

Время шло, сыновья божьи подрастали, подрастали и дочери потомков Адама. И все чаще засматривались сыны божьи на дочерей человеческих, потому что были они краси-вы, и все чаще брали их в жены, какую кто избрал.
И  рождались от этих браков исполины и  это были сильные, издревле славные люди.
Как ни странно, об этом мало, кто знает, даже из тех, кто брал библию в руки.
И не только брал, но даже читал не один раз!

…Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери, тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали себе в жены, какую кто избрал…
…В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди.    (Быт.6)

Работа не закончена.
Нужна критика, но пока все молчат.
Либо - все ясно, либо - ничего не ясно!
А без критики - интересу тоже не много...

Было бы странно, если бы критики критиковали, выражая взгляды автора!
Критика тем и интересна, что выражает взгляды, ОТЛИЧНЫЕ от его взглядов.

Если бы автор выражал общепринятый взгляд на тему, не было бы смысла терять свое и отнимать чужое время.
Фишка, как раз, в оригинальном видении проблемы.
А проблема - в противодействии маразму, в который втягивают страну.
В том числе и "вампирство", "ясновидение", "оккультизм" и прочее мозгокрутство, лишь бы отучить людей думать.

Вы так не считаете?
Ну, что ж, попробуйте опровергнуть!
Только так же аргументировано.

А кое-что, разве уже нет?
Но, если аргументы прошли, не задев, мимо вашего сознания, значит вы сочли их само собой разумеющимися!
Возможно, даже соответствующими вашим собственным взглядам.

Я уже приметил эту рубрику, но все нет времени зайти.
Загляну обязательно.

Совершенно согласен в отношении дееспособных и адекватных людей.
Но, когда в наглую втягивают  подневольных и недееспособных - это преступление.

И здесь совершенно согласен: "Кому-то нравится поп, кому-то - попадья. А кому-то - попова дочка."
Лично я не переношу модную, как вы сказали, макулатуру на всякого рода нереалистичные темы.
Для общего развития, и чтобы иметь представление - иногда беру в руки, но от полной ахинеи содержимого у меня немедленно возникает аллергия и больше полстраницы осилить никогда не удается.
Предлагаемый текст - тоже не "ложка, которая подходит ко всякому роту" - по выражению одного товарища.
Он - не для людей, воспитанных и зашоренных на догмах.

Этот текст - для молодых, и не только, пытливых, думающих людей и они найдут в нем немало реальной пищи для ума, в противовес библейским басням, служащих только отправной точкой, предисторией сегодняшней реальности.
Типа того: откуда мы пришли, и как и почему дошли до жизни такой.

Так что, есни нечего опровергать - не опровернайте.
А просто читайте.
Не интересно читать - не читайте!
Значит, этот текст - не для вас.
Братья Левославные не раз будут говорить об этом читателям.
И с удовольствием будут вести разговор с оставшимися.

Заглянул, пробежал шесть страниц из 20-ти.
Кое на что среагировал, но по основной теме пока и у самого автора нет четкой картины, что именно он хочет сказать.
По крайней мере сложилось такое впечатление.
Видимо, он школярует по ней?
Поэтому и с ответом на нее тоже пока воздержусь, дочитаю до конца.

Бывает...

…И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил, от человека до скотов, и гадов и птиц небесных истреблю, ибо Я раскаялся, что создал их.      (Быт 6)

Наутро он опять стал все обдумывать, последовательно и хладнокровно.
- Итак, топим всех и сразу и технически вопрос ясен: отверзаем все хляби небесные, то бишь, открываем все задвижки  всей системы орошения по всей земле.
До того, как я когда-то перетаскал всю верхнюю воду наверх, земля была вся покрыта водой, так что и на этот раз должно хватить.
Правда морей накопал и гор понасыпал... До этого поровней было…
Ну, да, ладно!  Не хватит – добавим из резерва главного командования. Щелканем пальцами, скажем Слово, и все будет тип-топ, полный потоп!
Так что, с техническим обеспечением все в ажуре, как в абажуре.

Теперь, что у нас с моральной стороной? С паблисити, с пиаром, с имиджем или, черт его знает, как это еще потом будет называться?!
Короче, как я потом буду выглядеть, когда люди будут изучать мой закон? Найдутся ведь, кто скулить будет по этому поводу!

Ага, проговорился, все-таки, высказал свою подспудную мысль! Таил до сих пор!
Ну, да! Да!! Таил, да, таил! И вынашивал!
Да, не всех хочу я утопить, хочу оставить парочку на развод, хочу выйти на вторую попытку.
Кому какое дело? Имею право!

И, если уж признаваться самому себе, - а никому другому ни за что и никогда, - ну, хочу, хочу я, чтобы кто-то восхвалял меня! Даже если и не за что…
И чтобы ползали передо мной на коленках!
И даже не передо мной! Не такой я дурак, чтобы перед широкой публикой появляться. Того гляди тухлыми яйцами закидают, а то и самосуд устроят.
Разве что иногда, придуркам каким-нибудь, да и то во сне.   
 
Так вот, пусть просто перед картинками, на которых я буду нарисован, на коленках ползают!
Да, пусть ползают и тешат мое тщеславие!
Имею я право? Имею, не имею, неважно - я так хочу!
Я вот полагал, что Адам мне по гроб жизни будет обязан за то, что я из него человека сделал! И что он всю жизнь будет мне в ножки кланяться!
А он видишь, как!

Правда, положа руку на сердце, я сам больше виноват в том, что случилось. Если честно, то моего участия в его очеловечивании не так много, совсем пустяк.
Да и то наспех, на скорую руку.
Вся-то и заслуга моя, что пару кубиков мозга ему на закваску впрыснул.
И даже не ему, а обезьяне!
А человеком-то сделался он сам, своим собственным трудом.

Да, да, трудом, конечно, а не просто работой. Ишак тоже работает, так сказать. Пока палкой погоняют! Но поэтому так ишаком и остается.
Труд - работа осознанная и творческая, целеустремленная и созидательная - вот что делает человека человеком!
Прямо скажем, именно этого-то я и не оценил, об этом просто не подумал. Слишком зациклился на том, что изначально собирался сделать: очередную, только более-менее ра-зумную, рабочую скотину и ничего более.
Так к нему и относился, не замечая, как он растет и равняется со мной самим…

Пожалуй, это будет распространенная ошибка в человеческом обществе. Дети будут расти, мужать, становиться взрослыми и порой идти дальше и выше своих родителей.
А те всё будут видеть в них детей и в упор не замечать в них независимых, сформировавшихся, зрелых личностей!
Бывает и наоборот.
Дети, едва научившись правильно попадать ложкой в рот, начинают считать себя такими продвинутыми, что уже с такого-эдакого высока поглядывают на своих родителей.
Как на антиквариат, чуть ли не времен фараона Тутанхамона!
Не задумываясь, как много им предстоит еще узнать и пережить из того, что уже знают и пережили они...
Конфликт, так сказать, отцов и детей!

- Да, стоило бы мне тогда заметить, поддержать и направить, на правах старшего товарища…
Стать действительно старшим товарищем. Сделать его компаньоном!   
И дело повернулось бы совсем по-другому...

Но-но, цыц! Расчувствовался, рассимментальничался!
Распустил сопли!
Об этом - молчок! И никому - ни гу-гу, даже самому себе! Понял? Ни-ког-да!
Адам – взбунтовавшийся раб, скотина неблагодарная!
И весь род его такой! Стереть всех в порошок, то есть с лица земли, будто никогда и не было!
Всех! Всех!!!
У-у-ф! Ну, и...
Ладно, ладно, все, проехали! Вернемся к нашим баранам…

- Так вот…  Практически все эти бунтари - слишком сильные духом, слишком независимые и слишком самодостаточные люди.
Они никому ничем не обязаны, все, что у них есть, все, чего они достигли – это их собственная заслуга.
Такие ни перед кем на коленках ползать не будут. Это не мой контингент и мне с ними не по пути.
Конечно, не все они одинаковые, кто-то посильнее, кто-то послабее.
А мне нужны именно такие, кто на головку послабее, из кого можно любые веревки вить.
Нищие духом, вот кто мне нужен!
Остальных – мочить!
Мочить!!!
И - безо всяких сортиров…

С этой краткой и емкой формулировкой тех мыслей, что мучили его все это время, Гора опять заснул сном праведника. И опять всю ночь ему снились плавающие трупы.

С очередного похмелья Ной поначалу никак не мог понять, что хочет от него этот прилично одетый господин и как он снизошел до беседы с ним.
Но господин достал бутылку и через пару минут они стали закадычными друзьями.
У Ноя было трое взрослых крепких сыновей и это несколько облегчало задачу. Потому что предложенный Горой проект, по тем временам, для Ноя был по сложности сравним с нынешним строительством межпланетной космической станции.

Идея состояла в том, чтобы собрать весь животный сухопутный мир, каждой твари по паре, в одном месте, во главе с Ноем и его семейством.
И организовать возможность всей этой братии не утонуть и не подохнуть с голоду во время наводнения, которое Гора собирался устроить.

Предстояло построить деревянную посудину длиной сто пятьдесят, шириной двадцать пять и высотой пятнадцать метров. Внутри сделать три этажа, целую кучу больших и маленьких кают, складские, подсобные и хозяйственные помещения.
Все это надо было сколотить так, чтобы, когда этот сарай окажется на плаву, он не развалился и не утонул со всем содержимым в течение хотя бы года.

А содержать он должен был, ни много ни мало, абсолютно всех представителей животного мира. Всех ходящих, прыгающих, ползающих, летающих и проч. и проч. 
Слонов и бегемотов, тлей и тараканов, львов и мышей, кроликов и блох, жуков и прочих крокодилов и несть им числа еще кого.
Как минимум, в двух экземплярах: мужеского и женского пола.

Все эти сонмы надо было разместить в этом сарае, да так, чтобы они провели в нем целый год, чтобы никто никого не съел, не раздавил или, ненароком, не вдохнул.
Но сначала надо было поездить по всему белому свету, чтобы эти сонмы собрать, привезти и где-то разместить, чтобы не разбежались!
И еще одновременно заготовлять для всех пропитание, каждому по роду его.
Причем столько, чтобы еды хватило и на весь подготовительный период и на все время автономного плавания.
С ума сойти!

Согласитесь, что это не совсем то же самое, что съездить на птичий рынок и купить попугайчика, вместе с клеткой и коробкой корма?
Кто-то может возразить, что Гора мог бы объявить по громкоговорящей системе оповещения набор добровольцев и те прибыли бы каждый своим ходом и со своим запасом продовольствия.
Можно было бы даже устроить среди них конкурс и провести медкомиссию!
А также – и всенепременно! – устроить каждому кандидату экзамен и проверку на полиграфе на предмет лояльности к закону божьему и лично товарищу Горе.
Каждую блоху, каждого скота и каждого гада пресмыкающегося.
Мужеского и женского пола…

Но не торопитесь!
Ведь, в таком случае, дело получило бы широкую огласку! И тогда дотошные репортеры непременно докопались бы до истинной цели всего предприятия!
И тогда бы не поздоровилось не только рядовым исполнителям!
Так что наши заговорщики очень рисковали своими шкурами и должны были действовать только сами и в строжайшей секретности.

Для иллюстрации сложности предстоящей задачи, приведем несколько цифр. Современной науке известно более 4000 видов животных, птиц насчитывается около 9000 видов, а количество видов насекомых исчисляется миллионами!
И живет все это многочислие и многообразие на огромной территории нашей матушки – Земли, в самых разных географических и климатических условиях.

Если попытаться повторить задуманное Горой в наше время, с использованием самых современных способов проникновения и доставки, задействовать многие десятки ты-сяч, а то и сотни тысяч специалистов, плюс в несколько раз больше подсобный персонал, - и даже тогда успех такой акции гарантировать не возьмется никто!
Поэтому, даже если Гора и финансировал свой проект, - а откуда у нищей семьи алкоголика средства на такую глобальную затею! - работенка для лихой четверки была, прямо скажем, не слабая!
И согласиться на нее можно было, действительно, только в очень хорошем подпитии, не иначе!

А строить посреди степи океанский трехпалубный лайнер, свозить и держать в нем всякого рода скотину со всего света? И не проговориться недоумевающим односельчанам, зачем вся эта возня и откуда на все это деньги?
Для алкоголиков и женщин – это подвиг, пожалуй, еще больший, чем весь этот грандиозно-сумасбродный проект!
Тем не менее, как утверждают официальные источники, работа была выполнена полностью и в срок, и без малейшей утечки секретной информации.
А тех, кто засыпался на полиграфе, дабы не проболтался, отправляли в трюм для утилизации в качестве провианта.
Для тех, кто не извратил свой путь на земле…

Спасибо!
На том и расчет...

Но давайте немного притормозим.
Кое-кто мог бы сейчас сказать: какое счастье, что такого невежду всего лишь придумали наши полудикие невежественные предки, по своему образу и подобию!
А вот этого – не надо!
Это только сейчас, с высоты нашего теперешнего уровня знаний мы можем, с таким это пренебрежительно-снисходительным снобизмом посмеиваться над воззрениями на-ших далеких пращуров.
Да, объем и качество информации, которой они владели, были не чета нашему.
Но дураками они не были, ни в коем случае!

Они не были нисколько не глупее нас с вами, чтобы не сказать: наоборот!
Давайте представим себе их, живших в своем маленьком мирке, ограниченном види-мым горизонтом окрестных пастбищ.
Маленьком мирке, окруженном со всех сторон огромным, неведомым пространством.
И пытавшихся объяснить самим себе, своим, от природы пытливым умом, откуда взялись и они сами и то, что их окружает?
И что находится там, за горизонтом, который, сколько к нему ни подходи, отодвигается все дальше и дальше и есть ли ему предел?
И что это крутится там, наверху, и кто всем этим заправляет?

Это сейчас мы знаем, насколько широк или насколько ограничен наш мир, - смотря, кто и как на него смотрит.
Это сейчас мы знаем, и то далеко не до конца, сколько и чего в нем находится.
Это сейчас мы знаем, что самая высокая гора – почти 9 километров и, чтобы затопить Землю на семь метров выше самой высокой точки, воды добавить надо в два с поло-виной раза больше, чем есть сейчас в Мировом океане.
Это сейчас мы знаем (и то - примерно!), сколько видов сухопутных теплокровных животных живет на Земле.

А что авторы библейских рассказов видели вокруг себя?
Близлежащие холмы, по их представлениям, подпиравшие небо.
Овец, ослов, верблюдов, может быть, еще пару-тройку десятков других видов диких животных, сколько-то видов птиц и сколько-то видов насекомых, из которых они и вовсе различали только тех, кто им больше всего досажал.
И все!

Положа руку на сердце, при современном доступе к информации, многие из нас могут, навскидку, назвать хотя бы в десять раз больше?
Наши пращуры безо всякого компьютерного моделирования прикинули, что такого умопомрачительного по тем временам размера корабля, с лихвой хватит вместить всю известную им живность, вместе с командой и кормом.
И, с этой точки зрения, были почти правы!

Поэтому не будем слишком задирать нос перед нашими предками.
Они, на основе своего багажа знаний, создали своеобразный, не лишенный занимательности литературный объект, который занял нас.
Мы, на основе их занимательного литературного объекта и своего скромного багажа, пишем свой объект и стараемся занять вас.

Не стоит задирать нос, потому что даже среди нас, считающих себя цивилизованны-ми, купающихся в море современных, легкодоступных знаний, имеется кошмарное число людей, не умеющих и просто не желающих этими знаниями воспользоваться!
И верящих в мистику, в сакральность и в прочие прохиндиады, современные и допотопные.
Так сказать, современные троглодиты!
По-человечески, их просто жаль, потому что багаж их менталитета так и остается на уровне жителей пещер, тростниковых шалашей и набедренных повязок.
Надеемся, что наши читатели не из их числа?
А если из числа, скорее снимайте повязки!

Например, в нашем детстве мы зачитывались Жюлем Верном, Гербертом Уэллсом, Александром Беляевым и другими писателями, работавшими в жанре научной фантастики.
И, не доросшие еще до академической литературы, с жадностью приобщались к фантастическим на тот момент достижениям науки и техники, изложенным в такой познавательно-увлекательной форме.     
Это было - что-то!!!

Недавно в руки случайно попал старый томик Жюля Верна…
Мы с трепетом открыли его, чтобы вновь насладиться былыми детскими впечатлениями…
Через две-три страницы томик был закрыт и теперь уже, наверное, навсегда.

Радостная познавательность послезавтрашнего будущего при чтении в юности, сменилась скептической улыбкой над чем-то наивно-архаичным позавчерашним при чтении в зрелости.
С высоты нынешнего уровня информации читать этот бестселлер тех, давних лет, стало неинтересно и – грустно признаться! - даже скучно…
Даже стиль языка и манера изложения, по которым мы когда-то учились родному языку, из-за послевоенного катастрофического дефицита учителей, тоже показался старо-модным до неприятия.
А ведь после Жюля Верна времени прошло совсем немного!
Тем более, после Беляева и даже Стругацких и Айзека Азимова…

Каких-нибудь пятьдесят лет назад шиком качественной звуковоспроизводящей бытовой аппаратуры были переносные магнитофоны типа «Тембр», «Мелодия» и т.п.
«Переносные», потому что крепкий мужчина был способен переносить их… в пределах квартиры.
Потому что весили они порядка трех десятков килограммов! 
Да, да! Два пуда!
Один их наших знакомых еще недавно демонстрировал свой раритет тем, что включал его, закрывал крышку и садился или вставал на него ногами.
Сравните этих монстров с современными «зажигалками», висящими на шнурке на шее!

А радиотелефоны, которые мы иногда видим в каких-нибудь ретрофильмах? Эти чудовищные литровые коробки, с торчащими их них антеннами!
Еще каких-нибудь двадцать лет назад актеры с видимым удовольствием демонстрировали их, как ультрасовременный взвизг цивилизации!
И – нынешние, современные мобильники - тоненькие коробочки, с видеокамерами, компьютерами, Интернетами и, черт его знает, с какими еще заморочками…

Да, дважды войти в одну и ту же реку – невозможно.
Ни в пространственную, ни во временную.
И судить обо всем нужно в контексте конкретных обстоятельств места, времени и других, всяких прочих погодных и непогодных условий.
Но – не отрываясь от реалий своего, собственного времени!

А те, древние, времена были временем юного, извиняемся, еще сопливого детства человечества.
Да и нынешние времена – тоже далеко, ох, как далеко не зрелости!
Мы считаем – даже еще не безусого отрочества…
Так что, не будем задирать нос и вернемся к нашим героям.

А могло ли что-то живое найти убежище при таком количестве осадков, при указанных в первоисточнике исходных данных?
Сорок дней и ночей – это 960 часов, или 57600 минут, или 3456000 секунд.
За это время уровень воды должен был подняться, грубо говоря, на 9000 метров.
Грубо, потому что мы не знаем точно, какова была высота самых высоких гор в то время. В наше время это – Эверест, высоту которого мы и принимаем за основу.
Исходя из этих условий, скорость подъема уровня воды, в среднем, должна была составить:
2,6 миллиметра в секунду, или 15,625 сантиметра в минуту, или 9,375 метра в час, или 225 метров в сутки.
Для сравнения: в среднем на земном шаре выпадает порядка 1000 миллиметров осадков в год!
Или 2.7 миллиметра в сутки…
Есть области где местами, в тропиках, в дождевых лесах, выпадает и до 10 000 мил-лиметров!
Это – всего лишь в 10 раз выше среднего, но, уже когда льет такой обильный тропический ливень, всякая животная жизнь замирает…
Однако, такое обилие осадков в таких местах - за счет того, что в других местах не выпадает ни капли даже за несколько лет.
Например, в чилийской пустыне Атакама.
Но, по нашим с вами расчетам, во время потопа Гора должен был за сутки выливать на всю землю, повсеместно, 225 годовых норм осадков…

Гора, открыв задвижки, залег на свой диван и уснул счастливым сном младенца.
Проспав целых пять месяцев, он проснулся и сел, спустив ноги с дивана.
И тут же отдернул их обратно: вода поднялась так, что почти заливала уже и диван, одиноко плавающий по поверхности.
- Черт возьми! – закричал он, - чуть сам не утонул, вовремя проснулся!

Кругом, куда ни кинь взгляд, расстилалась безбрежная гладь воды. Даже плавающих трупов уже нигде не было видно.
- Ну, пожалуй, хватит, все кончено. А что там с моим «Колумбом», - вспомнил он про Ноя, - интересно, нашел он какую-нибудь Америку? Вряд ли.
Ну, что ж! Пора включать насосы на откачку.
Только как? Все залило, никуда не доберешься. Вот черт, всегда я что-нибудь, да не учту!
Ладно, включаем ветряную сушилку.

Гора так воодушевился столь чистыми результатами своего грязного дела, что даже заговорил стихами:
                - Ветер, ветер, ты могуч,
                Ты гоняешь стаи туч,
                Ты задуй по всему свету,
                Просуши мне воду эту!
Давай дуй, а я дальше спать буду, все равно, пока кругом вода, делать нечего.

…И вспомнил Бог о Ное, и о всех зверях, и о всех скотах, и о всех птицах, и о всех гадах пресмыкающихся, бывших с ним в ковчеге; и навел Бог ветер на землю, и воды остановились.
И закрылись источники бездны и окна небесные, и перестал дождь с неба.  (Быт 8)

Восьмерка предателей в это время, задыхаясь от удушья и плотного смрада в своем битком набитом хлеву, продолжала нести свою бессменную вахту.
Посудина, которую они смастерили, имела водоизмещение что-то около пятидесяти тысяч тонн.
Цифра, даже по нашим временам, не маленькая, но, учитывая объем и характер груза, плотность упаковки внутреннего пространства должна была превосходить плотность упаковки дизельных подводных лодок.
А может быть, и пресловутых сельдей в бочке.

Вся эта ревущая, мычащая, визжащая, жужжащая, стрекочущая, зудящая и молчащая, мечущаяся от гиподинамии живая масса постоянно требовала еды, потребляла кислород, а выдыхала и извергала из себя всякую немыслимую гадость.
И все это в ограниченном, наглухо запечатанном и очень небольшом свободном объеме внутреннего пространства этой плавучей душегубки.
Не беремся представить себе, что там творилось.

Ной уже тьму раз проклял Гору, ввязавшего его в эту адскую историю, а остальные ковчегонавты – семью тьму раз и Ноя и самих себя.
Но ничего не попишешь, теперь уже дело выживания было только в их руках и они с исступленным остервенением кидались от одной клетки к другой.
И это были еще цветочки, ягодки начались, когда Гора включил вентилятор!
Снаружи поднялся такой ураган, и разыгрались такие волны, что все, что находилось внутри этой просмоленной скорлупы, почувствовало себя, как в барабане стиральной машины.

Глава 5. Вавилонская башня.

Ной был потомком Адама в девятом поколении. Надо отметить, что в те далекие времена принято было жениться в довольно почтенном, по нынешним меркам, возрасте.

Первоисточник, для того, чтобы убедить нас в своей «божьей правде» и непреходя-щей мудрости своего источника вселенской истины, любит приводить нам примеры точ-ности описаний рассказываемых в нем событий.
А мы с вами полюбили примерно пользоваться этими примерами, чтобы на этих примерах показывать примеры вселенского вранья и беспримерной, непроходимой глупо-сти и невежества этого первоисточника.
(Вот какой мы выдали примерной прелести примерный образец!)

…Вот родословие Адама:
Адам жил сто тридцать лет и родил сына, по подобию своему, и по образу своему, и нарек ему имя: Сиф.

Обратите внимание, уважаемый читатель, на то, на что мы сами обратили внимание только сейчас.
Оказывается, первоисточник недвусмысленно подтверждает нашу с Дарвином до-гадку, что человек произошел, как ни крути, от обезьяны.
И только став человеком, стал производить сыновей и дочерей по образу и подобию своему, человеческому!

Дней Адама по рождении им Сифа было восемьсот лет, и родил он сынов и дочерей. Всех же дней Адама было девятьсот тридцать лет; и он умер.
Сиф жил сто пять лет и родил Еноса. По рождении Еноса Сиф жил восемьсот семь лет и родил сынов и дочерей. Всех же дней Сифа было девятьсот двенадцать лет; и он умер.
Енос жил девяносто лет и родил Каинана. По рождении Каинана Енос жил восемь-сот пятнадцать лет и родил сынов и дочерей. Всех же дней Еноса было девятьсот пять лет; и он умер.
Каинан жил семьдесят лет и родил Малелеила. По рождении Малелеила Каинан жил восемьсот сорок лет и родил сынов и дочерей. Всех же дней Каинана было девять-сот десять лет; и он умер.
Малелеил жил шестьдесят пять лет и родил Иареда. По рождении Иареда Малеле-ил жил восемьсот тридцать лет и родил сынов и дочерей. Всех же дней Малелеила было восемьсот девяносто пять лет; и он умер.
Иаред жил сто шестьдесят два года и родил Еноха. По рождении Еноха Иаред жил восемьсот лет и родил сынов и дочерей. Всех же дней Иареда было девятьсот шестьде-сят два года; и он умер.
Енох жил шестьдесят пять лет и родил Мафусала. И ходил Енох пред богом, по рождении Мафусала, триста лет и родил сынов и дочерей. Всех же дней Еноха было триста шестьдесят пять лет. И ходил Енох пред богом; и не стало его, потому что бог взял его.

Обратите внимание и на это обстоятельство, внимательный читатель!
Практически все потомки Адама жили около и более девятисот лет, потому что ни-кто из них никогда «не ходил пред богом».
Меньше всех прожил несчастный Ламех, которому досталось прожить только семь-сот семьдесят семь лет.
А Енох не дожил даже до половины этого возраста.
Енох был один-единственный, кто ходил пред богом на задних лапках – и поэтому прожил всего триста шестьдесят пять лет.
Всего-то чуть больше трети стандартного срока жизни достойных, самодостаточных людей!
И запомните, пожалуйста, это обстоятельство.
Потому что и впредь никому их тех, кто ходил пред ним на задних лапках, Гора нор-мально жить не давал.
Примеров этих, как мы с вами увидим – не счесть!

…Мафусал жил сто восемьдесят семь лет и родил Ламеха. По рождении Ламеха Мафусал жил семьсот восемьдесят два года и родил сынов и дочерей. Всех же дней Ма-фусала было девятьсот шестьдесят девять лет; и он умер.

Здесь мы тоже не можем удержаться от замечания.
Всю нашу жизнь мы знали самого долголетнего долгожителя под именем «Мафуса-ил».
Его долгожительство стало нарицательным и всегда так и называлось: «Мафусаилов век».
То ли ошибка, то ли РПЦ решила переименовать этого почтенного старца – нам не-понятно.
Если это ошибка, то можем сказать с полной уверенностью, что книгу эту печатали не евреи. По крайней мере – не ортодоксы.
Потому что евреи при копировании даже считают буквы, чтобы, не дай бог, что-то не пропустить или не написать лишнее.
Тем более, что, пропусти или прибавь в имени всего одну букву - и речь будет идти уже совершенно о другом человеке!
Впрочем, мы и не настаиваем на своем мнении.
Имена и названия при переходе из языка в язык могут меняться почти до неузнавае-мости. Главное – чтобы знать точно, о ком или о чем идет речь.

По  окончании потопа Гора благословил первых в истории Робинзонов плодиться и размножаться.
Однако Ной либо больше предпочитал общение с бутылкой, чем общение с женой, либо вообще занимался только первым. Потому что лепты своей в это святое дело он уже больше не внес, хотя жизни ему оставалось еще 350 лет!
Несмотря на декрет о снижении максимального возраста жизни до 120 лет, выпу-щенный Горой незадолго до потопа, люди продолжали жить по нескольку сотен лет.

На этот счет существует неписаное подзаконное правило, по которому жесткость за-конов компенсируется необязательностью их исполнения.
Это повелось как раз еще с тех самых времен.
И это, извиняемся за тавтологию, иногда очень правильное правило.
Потому что законы пишутся не для людей, а исключительно для прокорма чиновни-ков, к этим законам приставленных.
А жизнь идет не по людским законам, даже если кто-то пытается навязать их обще-ству под именем «закона божьего».
У нее есть свои!
И каждый – приличествующий своему времени и сообразно сложившимся обстоя-тельствам.
Но – обязательно! – в строгом соответствии с общими Законами Природы.
И горе обществу, плюющему на Природу, последнее слово всегда остается за ней…

Во всяком случае, долгожительство сейчас было нужно так же, как и во времена пер-вых людей. Поэтому, мало-помалу, население росло и множилось.
Только не удивляйтесь, пожалуйста, почему это вдруг оно множилось, если, согласно нашим сомнениям, еще все семейство Ноя, со всеми их чадами и домочадцами, должны были неминуемо отбросить коньки, протянуть ноги, дать дуба и вообще почить в бозе го-лодной смертью?
Ничуть не бывало!
Не забывайте, что с ними был наш любимец, и у него все еще было Слово. Поэтому они пахали, сеяли и собирали урожай сам-сто на камнях и косили тучные травы для своей скотины прямо на голых скалах.
Но за все это, и за свое предательство, банда предателей расплачивалась тем, что бы-ла вынуждена теперь возносить Горе молитвы, ползать на коленях и клянчить у него вся-кую мелочь: дай нам, боже, то, дай другое, помоги, не оставь…
И так далее и тому подобное.
Гора теперь едва успевал работать языком, чтобы все это обилие обеспечить.
Тем более,  что прохлаждаться ему больше было негде и заняться больше нечем.
Потому что Эдем тоже смыло водой, как и все остальное, любимый диван размок, раскис, и его пришлось отнести на помойку.
Лилит не перенесла гибели детей и жестокосердия любовника и бросилась еще в первые струи небесного водопада...
Однако, он был доволен: похоже, его план удался - свободный и самодостаточный род людской был, все-таки, низведен до положения быдла и приведен им в состояние раб-ской зависимости и покорности!

Как мы увидим из дальнейших событий, он рано радовался.
Род людской вновь начал плодиться и размножаться…

Тут мы вынуждены опять сделать небольшую ремарку.
Непонятно почему, но почему-то всеми считается, что все мы произошли от Адама!
Мы с этим категорически не согласны!
Ведь все, абсолютно все потомки Адама Горой были утоплены, не так ли?
Все – кроме Ноя с его сыновьями.
Значит, все мы – потомки Ноя.
Конечно же, и Адама – тоже, естественно и бесспорно.
Но тогда надо признать, что и той самой обезьяны, из которой Гора вылепил Адама!
А ту обезьяну сделал Сатана, в качестве «дружеского шаржа»!
Или карикатуры на своего братца…

Но вот именно этого, почему-то, никто из святой братии не хочет признавать!
А ученая братия, может быть, пока не дозрела до осознания, что, на определенной стадии, развитие определяется не только генами – расположением бусинок на нитке ДНК.
Может быть, действительно, есть нечто, что помогает и даже определяет само это расположение в нужном порядке не только волей случая?
Чем мельче и проще организм, тем ниже планка для преодоления мизерной вероят-ности случайности: бактерии и вирусы мутируют и видоизменяются с баснословной ско-ростью.
Мелких – много, и закон больших чисел делает свое дело.
Кто-то из этой кучи бутербродов непременно упадет маслом вверх и станет родона-чальником нового штамма.

Чем крупнее животное, тем выше эта планка, и на эволюцию уходят сотни тысяч и десятки миллионов лет.
Чтобы сделать свое дело среди меньшего числа особей, этому закону требуется мно-го времени.
Но на эволюцию человека ушло его значительно меньше!
Планку помог преодолеть дар судьбы – сознание.
Ведь Адам, получив лишние пару кубиков серого вещества, еще очень долго так и оставался обезьяной.
Пока не получил мощный стимул, побудивший его сознание к действию!
И Адам за короткое время вырос не только интеллектуально, но и разительно изме-нился внешне.
Сознание определило его дальнейшее бытие!

Остальное читатель пусть додумывает и делает выводы каждый для себя.
И каждый – в зависимости от степени собственного сознания!
Ну, а мы, может быть, еще вернемся с этому феномену.

Итак, население росло, постепенно исключительно сельская жизнь, мало-помалу, да-вала то тут, то там ростки городского общества.
Одним из таких ростков был городок сельского типа или деревня городского типа под названием Вавилон.
Как и во всех городах всех времен и народов, контингент населения в этом городе был значительно пестрее и авантюрнее, во всех смыслах этого слова, чем на селе.
Преобладали ремесленники и люди других, не связанных с землей-матушкой, сво-бодных профессий, требовавших соответствующих знаний и навыков.
И алкавших самовыражения и самоутверждения.

Но, как было и есть во все времена: без паблисити не бывает просперити!
Для этих целей во все времена, в том числе и в описываемые, существовали всякого рода выставки-распродажи, где мастера не только продавали свои изделия, но и реклами-ровали себя и свое мастерство.
Вавилон славился строителями.

Но строителей было много, а заказчиков было мало. Когда строители построили всё и всем, кому что было нужно в округе, наступил кризис, и они остались без работы.
А дети дома хотели есть, а жены требовали себе новые бусы.

Вот тогда-то местное отделение ордена масонов, а именно так назывался тогда проф-союз каменщиков, вынесло решение: к открытию очередной ежегодной межпоселковой выставки, в качестве рекламной акции, выстроить какое-нибудь небывалое сооружение.
Это сооружение станет брендом, на котором они сделают себе имя, а потом будут делать бабки за границей.
Объявили конкурс, назначили премию.
Лучшим был объявлен проект башни высотой до небес, его и приняли за основу.
И естественно, поскольку это был профсоюз каменщиков, башню решили строить из кирпича.

Принято – сделано!
Закипела работа. В каждом масонском дворе лепили кирпичи и обжигали на солнце, в каждой придорожной луже месили глину. 
Одновременно расчистили базарную площадь и строительство началось.

Когда башня поднялась почти до уровня голубятни, в которой нашел себе пристани-ще Гора, когда потопом смыло его пентхаус, весть о небывалом строительстве разнеслась по всей округе.
Каждый сельчанин, приехавший купить переметную суму для своего ишака или про-дать вязанку дров, непременно приходил поглазеть на невиданное зрелище.
Башня росла все более ударными темпами, поскольку росло воодушевление строите-лей, предвкушавших скорые контракты с иностранными фирмами.
Профсоюзные боссы тоже вожделенно потирали руки.

Когда башня переросла голубятню вдвое, народ хлынул уже со всех приграничных государств с единственной целью: посмотреть на чудо.
Гостиницы не вмещали всех туристов и муниципалитет слезно упросил профсоюз перекинуть часть своих членов на строительство гостиничного комплекса.
Торговля и услуги испытывали небывалый бум.

Когда Гора попытался, было, покачать свои права, что-де: унижается его достоинст-во, как местного авторитета, что башня не имеет права быть выше его голубятни - город-ские власти и профсоюз отмахнулись от него, как от назойливой мухи.
А мэр торжествовал: сбор налогов рос, как на дрожжах!

Между тем весть о строительстве ширилась со скоростью, равной скорости верблю-дов, на которых ее везли.
Количество туристов и уже заинтересованных бизнесменов росло пропорционально площади распространения вести, то есть в геометрической прогрессии.
Или в квадратичной зависимости, кому как нравится.
Городок, в котором не только никто и никогда не слыхал чужую речь, но все знали друг друга в лицо, вдруг заполнился множеством чужестранцев в самых невиданных оде-ждах и галдящих на самых неслыханных языках и наречиях!

Но туристов уже не устраивало только пассивное лицезрение стройки века.     
У многих уже чесались руки примазаться к великому делу и положить в башню хотя бы один кирпич, чтобы дома, за бокалом вина в кругу друзей и знакомых, небрежным то-ном рассказывать, как он своими собственными руками выложил в этом знаменитом со-оружении целый ярус!
С утра стены башни осаждали толпы таких «строителей», так что не только кирпичу – яблоку не было места упасть между ними!
Каждый поднимался на башню со своим кирпичом, купленным за валюту по сосед-ству, благо предприимчивые горожане быстро оседлали бум спроса своим бумом предло-жения.
По ночам они целыми семьями лепили эти сувенирные подобия кирпичей, как попа-ло и из чего попало, лишь бы продать их побыстрее утром, пока есть спрос.

Башня росла, все больше отклоняясь от проекта, но ситуация уже вышла из-под кон-троля.
Мастера уже терялись среди этой массы волонтеров, а иногда были не в состоянии даже просто пробиться к месту работы!
Руководству профсоюза уже не было дела до строительства, им уже не нужна была и сама башня: банкеты, фуршеты и презентации отнимали все время.

И в один прекрасный – по погоде! – день, когда на башню поднялось особенно много народа, держа подмышкой драгоценные кирпичи, башня… рухнула!

Клубы пыли поднялись к облакам! Вопли, стоны...
Зрелище ужасное!
Всё в городе прекратилось, после краткого замешательства все бросились разбирать завалы…

Попутно развеем еще один миф.
О сакрально-космическом назначении и таинственных, трансцендентно-имманентных, мистически-сюрреалистичес-ких свойствах египетских пирамид.
До сих пор находятся некие «ученые», со скрупулезностью, достойной лучшего при-менения, измеряющие их размеры, углы наклона граней, расположение каждой и всех, вместе взятых, относительно стран света, друг друга и, черт его знает, чего еще…
И относительно чего еще, вроде таких космических «объектов», как созвездия…
Забывая, а скорее всего, даже не подозревая, что созвездия – не объекты, а всего лишь проекция разноудаленных от нас объектов, причем движущихся с разной скоростью и в разных направлениях.
И расположение этих объектов непрерывно меняется.

Некоторые додумались даже до того, что пирамиды – это какие-то недоступные на-шему уму энергостанции, качающие энергию из космоса!
Спрашивается, а на кой черт им какая-то экзотическая энергия, о которой мы не по-дозреваем даже до сих пор, если они все делали исключительно, извиняемся за грубость, энергией пара из заднего прохода?
То есть – вручную!
И в те времена не знали даже колеса…

А некоторые умники утверждают, что пирамиды качают воду из воздуха.
Нам представляется, что додуматься до такой глупости, чтобы строить для этой цели целый комплекс таких монументальных сооружений, в такой дали от хозяйственной тер-ритории и всего в нескольких километрах от самой великой реки Африки, могли только современные «ученые».
Но никак не древние египтяне!

Если бы им понадобилась здесь вода, уж канал-то они прокопали бы гораздо быст-рее!
Для сведения неискушенного читателя и такого рода горе-ученых можем напомнить, что водный путь из Средиземного моря в Индийский океан первыми проложили именно древние египтяне, а никак не англичане, прокопавшие Суэцкий канал.
И сделали это гораздо проще!
Они прорыли канал от одного из правых рукавов дельты Нила на восток и вышли в Суэцкий залив.
Примерно в том же районе.
Конечно, их канал был не таким грандиозным по масштабам работ, объему затрат и украденных денег, как Суэцкий, но вполне отвечал нуждам своего времени.
Из Средиземного моря их суда сначала поднимались по Нилу, а уже потом по каналу сплавлялись в Суэцкий залив.
Геометрически путь несколько длиннее, чем по Суэцкому каналу, но зато проходил-то он по хозяйственно освоенной территории, обслуживал эту территорию, а никакой ги-гантской инфраструктуры для собственного обслуживания не требовал!

Нам представляется также, что у тщеславных фараонов четыре-пять тысяч лет назад были куда более прозаические проблемы в их настоящем, чем задавать сакрально-заумные головоломки каким-нибудь горе-исследователям в неопределенном будущем.
У каждого из них были гораздо более конкретные  задачи: переплюнуть предшест-венника, построив свою пирамиду выше его и спрятать свою будущую мумию надежнее его.
Только и всего!
И именно эти задачи каждый фараон ставил перед своими инженерами.

Мы не станем заострять внимание читателя на технической стороне вопроса.
На то, что даже сейчас, при современном уровне строительных технологий и приме-няемых машин и механизмов, накидать такую гору плотно пригнанных друг к другу двух-тонных блоков – не домик из детских кубиков соорудить.
А если учесть, напоминаем, что египтяне все это тягали вручную и в то время даже не знали колеса, а блоки перекрытия погребальной камеры весили, ни много, ни мало - 60 тонн, и поднять и уложить их надо было на высоте больше сорока метров…
Вникаете?

Так что им было не до каких-то там астрономических выпендрёжей, вроде того, смотрит ли линия ребра пирамиды на какую-нибудь Сигму Средней медведицы или на черную дыру в созвездии Коровьей лепешки.
Потому что задачи эти были, даже исключая техническую сторону, и без того не та-кие простые.

Во-первых, экономически.
Например, чтобы поднять пирамиду Хеопса повыше всего на один метр, надо уло-жить в ее тело дополнительно еще порядка 100 000 кубических метров камня!
Но что такое лишний метр, при ее высоте в 146 метров?
Визуально две такие пирамиды были бы просто неразличимы!
Значит, для очевидности эффекта, следовало бы поднимать очередную пирамиду не на метр, а на все 20 или даже 40 метров!
Но это бы означало, что объем пирамиды увеличился бы в полтора раза в первом случае, а во втором случае – более, чем в два!
Строительство пирамиды Хеопса весьма ощутимо подорвало экономику страны.

Одному человеку пришла в голову мысль рассчитать, во сколько бы обошлось строительство такого размера пирамиды сегодня?
Рассчитали два варианта.,
Строительство по современной технологии и из современных материалов, то есть, сборная металлическая конструкция, с покрытием из гофрированной, оцинкованной ста-ли, обошлась бы не более 120 млн. долларов.
Недорого!
Но, когда рассчитали срок ее службы, оказалось, что простоит она в условиях еги-петской пустыни не более… 15 лет!

А египетские стоят, как известно, уже четыре с половиной тысячи!

Рассчитали, сколько же стоит построить ее по древнеегипетской технологии.
И вышли на сумму 7,75 млрд. долларов!
Дороговато!
Даже, если учесть, что строилась она два с половиной десятка лет – все равно, в среднем выходит по 300 млн. долларов в гол!
Накладно!
Правда, современные египтяне зарабатывают на труде своих древних предков почти по 100 млн. долларов в год чистой прибыли…
Но у древних не было такой возможности, да и строили они не для этих целей.

Поэтому что бы стало с Египтом, если бы очередной фараон затеял еще более гран-диозный проект?

Гора ликовал!
Но на этом дело не кончилось.
Главная цель строителей была достигнута: паблисити состоялось, бренд был создан!
Не успела осесть пыль, как первые контракты были подписаны.

Представители иностранных строительных корпораций наперегонки вылавливали из толпы мастеров, разыскивали в больницах тех, кто был ранен, помещали их в палаты «люкс» и нанимали им лучших светил тогдашних медицинских наук.
Надо было торопиться: здесь мастерам делать было уже нечего, а за бугром, то бишь, за соседними холмами, ждала работа: время – деньги.

Уцелевшие волонтеры и рядовые туристы кинулись разбирать обломки башни на су-вениры и, по ходу возвращения к своим родным пенатам, на своих верблюдах развозили весть о башне уже другого характера и хвалились прихваченными с места катастрофы ре-ликвиями.
Это породило и бум другого характера, может быть и менее прибыльный, но зато и менее хлопотный.

Теперь зеваки ехали посмотреть на развалины, а боязнь, что не успеют и без них все сувениры разберут, подстегивала коллекционеров и гостиницы не пустовали.
Пока муниципалитет ломал голову, как убрать мусор и привести базарную площадь в порядок, дело уже было сделано.
Среди туристов было немало предприимчивых людей и те быстро смекнули, как оп-равдать расходы на дорогу!
И грузили своих верблюдов так, что у тех подгибались ноги.
Менее догадливые, глядя на них, стали делать то же самое.

Когда площадь была подметена до последней пылинки, обескураженных своим опо-зданием опоздавших стали выручать горожане, прежде снабжавшие липовыми кирпичами предыдущих туристов.
Тех, у которых раньше чесались руки.
Теперь эти ребята у себя на заднем дворе делали такие же кирпичи, как и раньше, разбивали их вдребезги и из-под полы, как контрабанду, продавали обломки простодуш-ным иностранцам за хорошие деньги.
Этот сувенирный бизнес процветал еще некоторое время, но все хорошее нехорошо тем, что имеет несчастливую привычку когда-нибудь кончаться.
Вскоре знаменитыми обломками были наводнены все окружающие города и страны и они перестали быть диковинкой.
Спрос сошел на нет, гостиницы опустели и все вернулось на круги своя.
Кроме мастеров-масонов.
Где хорошо – там и родина.
Хорошие специалисты ценятся везде, беда только в том, что не хватает хороших оценщиков.
Но наших искусников, развезенных по всему свету, в большинстве мест  оценили, пригрели, и мало, кто вернулся назад.

Гора же не преминул воспользоваться моментом и приписал разрушение башни сво-ему могуществу.

(Бытие, гл. 11)

Что еще интересно, так это то, что адрес был тот же самый, куда первоначально направлялся и Фарра, отец Аврама, но не дошел – Земля Ханаанская!
На этой земле хананеи жили уже испокон веков, но, по прибытию Аврама на их исконные земли, Гора опять явился к своему новому адепту и заявил, что землю эту он отдаст Авраму и его потомству!

Вы наверняка поняли уже, в чем фишка! Пока нет?
Посмотрим, что будет дальше.

Аврам, памятуя обычай, заведенный еще Ноем, немедленно достал шашлычницу, но Гора сказал, что пока еще рано радоваться, надо пройти еще немного на восток.
Аврам спрятал шашлычницу, упаковал дрова и откочевал в указанном направлении.
Там снова достал шашлычницу и опять пригласил Гору.
Гора шашлык съел, но теперь велел идти на юг.

Пока Гора гонял Аврама с места на место, в тех краях разразился голод и Аврам, осознав, что на бога надейся, а сам не плошай, решил спасаться от голода в Египте.
На подходе к Египту, до которого было всего-то несколько дневных переходов, Авраму в голову пришла замечательная идея и он сказал своей жене такую речь:
- Сара, ты моя милая, восхитительная старушка, тебе уже восьмой десяток, но для меня ты все так же красива и все так же хороша собой!
Мне уже за восемьдесят, но, не стыжусь признаться, я просто панически боюсь за свою жизнь.
Вдруг эти извращенцы, древние Египтяне, некрофилы поганые, тоже воспылают к тебе страстью и, чтобы завладеть тобой, убьют меня, твоего мужа!
И тогда завладеют тобой бесплатно, и какая нам с тобой от этого корысть?
Никакой, особенно для меня!
Скажи им, что ты – моя сестра и, если что, ты же все равно бесплодна, так что никакого нежеланного прибытка в нашей семье не будет.
Зато посмотришь, как мы их всех сделаем!

И сделали.
Египтяне, только завидев древнюю старушку издали, немедленно всем скопом пришли в неописуемый восторг и побежали докладывать каждый своему начальнику.
Те побежали к своему руководству и, наконец, самые вельможные вельможи доложили о прибытии невиданной дивы самому фараону.
Естественно, фараон немедленно распорядился доставить это дряхлое сокровище в свой гарем и, не теряя ни секунды, сделал ее своей самой любимой наложницей.

Аврам же лихо воспользовался полученной возможностью быть братом любимой женщины самого фараона: ходил по всем, самым высоким кабинетам, пинком ноги от-крывал любые двери и обделывал свои делишки.
А уж на столичном-то рынке он ходил по ювелирным лавкам, держа свои карманы вообще как можно шире!
Не отставала от него и Сара, набивая фараоновыми подарками подушки диванов в отведенных ей покоях.
В конце концов, Аврам уже настолько оброс всевозможным добром: скотом, мелким и крупным, ишаками и верблюдами, рабами и рабынями, златом и серебром, что соседи уже начали бросать в его сторону все более хищные взгляды.

Тонко уловив, что в воздухе начинает густо попахивать жаренным, Аврам понял, что пора делать ноги.
Однако, под занавес, решил сходить ва-банк.
Достав шашлычницу, он вызвал своего старшего подельника и попросил Гору шепнуть на ухо фараону, что тот спит с чужой женой.
Гора оценил юмор Аврама и исполнил все в лучшем виде.

Фараон пришел в неописуемый ужас от содеянного им греха, однако, будучи джентльменом, в качестве компенсации за причиненный моральный ущерб, ополовинил половину своей фараонской сокровищницы в бездонные карманы нашего сутенера.
И велел выпроводить старых мошенников из страны с царскими почестями и со всем их добром,  добытым таким тяжким трудом.

Не верите, что так может быть?
Приведем цитату из «вселенского источника мудрости и святости», где описывается, как оно было по его версии.

… И был голод в той земле.
И сошел Аврам в Египет, пожить там, потому что усилился голод в земле той.
Когда же он приближался к Египту, то сказал Саре, жене своей: вот, я знаю, что ты женщина, прекрасная видом; и когда Египтяне увидят тебя, то скажут: это жена его; и убьют меня, а тебя оставят в живых;
Скажи же, что ты мне сестра, дабы мне хорошо было ради тебя, и дабы жива была душа моя через тебя.
И было, когда пришел Аврам в Египет, Египтяне увидели, что она женщина весьма красивая;
Увидели ее и вельможи фараоновы и похвалили ее фараону; и взята была она в дом фараонов.
И Авраму хорошо было ради ее, и был у него мелкий и крупный скот, и ослы, и рабы и рабыни, и лошаки и верблюды.
Но Господь поразил тяжкими ударами фараона и дом его за Сару, жену Аврамову.
И призвал Фараон Аврама и сказал: что ты это сделал со мною? для чего не сказал мне, что она жена твоя? Для чего  ты сказал: она сестра моя? И я взял было ее себе в жену.
И теперь вот жена твоя: возьми ее и пойди.
И дал о нем фараон повеление людям, и проводили его, и жену его, и все, что у него было, и Лота с ним.  (Быт.12)

Гора даже приснился ему ночью, но и во сне опять запел свою старую песню, про то, как он вознаградит, как размножит и т.д.
Во сне Аврам расхрабрился и высказал Горе то, что не осмеливался сказать наяву.
- Что ты мне все лапшу на уши вешаешь? Что ты мне все гонишь: то дам, другое дам! Что мне от этого, если мне некому все это оставить – наследников-то нет у меня! Вот, управляющий мой, Елизер Дамасский все унаследует!
Аврам так метался во сне, что Горе пришлось разбудить его и опять уверить, что наследником будет точно тот, кого он родит сам.
И даже вывел его из шатра и на этот раз предложил сосчитать звезды: столько, мол, будет у тебя потомков!
Аврам сильно хотел спать, спорить не стал, но и звезды считать отказался.
Гора, видя, что Аврам не очень-то верит его посулам, решил их несколько конкретизировать.
- Потомству твоему даю я землю сию, от реки Египетской и аж до самой реки Евфрата!
Но Аврам молча ушел в шатер и опять завалился спать.

Вот, как пишет об этом «кладезь премудрой истины»:

…После сих происшествий было слово Господа к Авраму в видении ночью, и сказано: не бойся, Аврам: Я твой щит; награда твоя будет весьма велика.
Аврам сказал: Владыка Господи! Что Ты дашь мне? А я остаюсь бездетным; распорядитель в доме моем этот Елизер из Дамаска.
И сказал Аврам: вот, ты не дал мне потомства, и вот, домочадец мой наследник мой.
И было слово Господа к нему, и сказано: не будет он твоим наследником, но тот, кто произойдет из чресл твоих, будет твоим наследником.
И вывел его вон и сказал ему: посмотри на небо и сосчитай звезды, если ты можешь счесть их.
И сказал ему: столько будет у тебя потомков.         (Быт 15)

Гора так же развел невежественного Аврама своими обещаниями, как прежде развел Ноя.
Как и по сей день «святые отцы» разводят нынешних, невежественных лохов!
Ведь Аврам ни писать, ни считать не умел, на этом и строился расчет Горы!
С песком он, конечно же, несколько погорячился.
Если принять среднюю величину песчинки за 0,5 миллиметра (это средний песок!), то в одной литровой банке этих песчинок будет… 8 миллионов! А в одном кубометре песка будет уже 8 миллиардов.
То есть, почти столько, сколько уже сейчас населения на нашей перенаселенной планете!
Вы представляете, что бы было, если бы в людей превратились песчинки только в одной детской песочнице?
Что уж говорить о всем песке земном!

Гора, видимо, прикинул, что с песком он переборщил и решил поменять его на звезды.
Но сам он их тоже вряд ли когда-нибудь считал, поэтому думал, что их достаточно много.
Хотя и меньше, чем песка.
Интересно, а насколько?

Даем справку: видимых невооруженным человеческим глазом звезд всего… около 6 тысяч!
Негусто!
Хотя, по крайней мере, гораздо реальнее, чем в песочной версии.
Но это – для нас, непринужденно оперирующих миллионами, миллиардами и другими невообразимыми числами, которым мы даже не знаем названия!
Мы просто пишем их единицами, умноженными на 10 в нужной степени – и все.
А ведь еще совсем недавно для обозначения несчетного количества, по-нашему – бесконечности, говорили: сорок сороков!
Сосчитайте сами, сколько это будет!

Но Гора-то, Гора?
«Всезнающий и всеведающий кладезь мудрости»?
Выходит, «святые отцы» выставляют его в своей «кладези» либо невеждой, либо… мошенником!

Мы почти без купюр и почти без собственных добавлений (только для связки текста!), сохраняя стиль, орфографию и пунктуацию, чтобы нас, не дай бог, не обвинили в чем-нибудь недостойном, привели речь Горы, поскольку нам тоже представляется, что Аврам был прав.
Действительно, такой выспренний бред можно услышать только в какой-нибудь палате номер шесть известного учреждения, описанного Антоном Павловичем, или от завзя-того клиента стен другого, тоже не менее известного учреждения советских времен.
Даже официальные источники признают, что и «Аврам и Сара были стары и в летах преклонных, и обыкновенное у женщин у Сары давно прекратилось», так что и Сара гоме-рически расхохоталась, услышав эти посулы. (Быт.18)

Но сам Аврам не был бы сыном своего народа, если бы просто отмахнулся от очередных обещаний Горы, даже данных в таком расхристанном состоянии.
Этот старый, славолюбивый маразматик, видимо, давно уже деградировал из вселенского бога  в мелкого безработного божка местного значения.

А из-за своего безудержного хвастовства, болезненного, патологически самолюбивого тщеславия и желчной мстительности, он сумел так восстановить против себя все народы в округе, что его не только не почитали, но и вообще уже не принимали всерьез.
Все народы, большие и малые, так или иначе, осели каждый на своей земле, обзавелись домами и хозяйством и каждый народ избрал себе своего или своих божков, помогавших им в их нелегкой борьбе за существование.

Аврам оставался, быть может, последней надеждой Горы на еще незанятое место божка его клана, поскольку оказался единственным, кто еще не определился ни с местом проживания, ни с религией.
Оттолкнуть Гору сейчас, лишить последней надежды – все равно, что загнать его в угол, а загнанный зверь страшен непредсказуемостью своего отчаяния.
И Аврам здраво рассудил, что терять ему особенно нечего, а там будет видно. Ждал долго, можно подождать и еще год.

На следующий день, пока еще не прошло похмелье, все мужское население стойбища Аврама пошло под нож.
Аврам сам первый показал пример, отхватив сам себе самую ненужную часть, как все давно уже знали, своего давно уже бесполезного «хозяйства».
Всем домашним Аврам велел называть себя Авраамом, а свою Сару – Саррой.
Какую цель преследовал Гора, переделывая эти имена на прибалтийский манер, до сих пор остается неразрешимой загадкой.
Также удивительно и то, что наши приятели-прибалтийцы до сих пор еще не записали это в свой актив!

Между тем Гора, по всей вероятности, осознавал надвигающуюся старческую немощь.
А также то, что за многочисленные розданные и невыполненные обещания, вместо подношения приношений, ему скоро могут начать подносить под нос фигу.
А может быть, и увесистый кулак!
Поэтому он решил поменьше появляться на публике сам и стал подыскивать себе шестерок и холуев, чтобы или ходить с ними вместе или посылать их вместо себя.
С тем, чтобы те выступали от его имени.

По крайней мере, вскоре после массового мечения мужского населения Авраамовского клана, Гора явился к Аврааму повторить свое обещание уже не один, а в сопровождении двух дюжих мордоворотов.
Понятно, что при таком раскладе Аврааму уже было не до смеха над его бредом.
Пришлось кланяться, чего он никогда не делал, извиваться перед ними ужом и теперь угощать уже не одного, а троих вымогателей!
Так что барашком на этот раз он не отделался, пришлось резать теленка. (Быт.18)

Нам представляется это моделью зарождения института священничества.
Выступать от своего собственного имени – значит всегда подвергаться риску быть опровергнутым, уличенным и, как следствие, всегда «за базар» отвечать самому.
Выступать от чьего-то имени, быть посредником, всегда удобнее и безопаснее: если опровергнут, уличат – всегда можно дать задний ход, взять тайм-аут, сославшись на необходимость что-то уточнить, посоветоваться с первоисточником.
И смыться.
На худой конец, хотя бы не быть побитым, поскольку за базар отвечаешь не ты.
А уж какие горизонты раскрываются перед тобой, мошенник ты или нет, если выступаешь от имени кого-то недосягаемого, непререкаемого и неподсудного ни при каких обстоятельствах, поскольку пути его неисповедимы!
Вся слава, весь почет, авторитет и дождь из презренного металла – все твое!
И не только, как мы увидим далее.

Глава 7.  Исаак

Смеху много было при рождении Исаака.
Смеялась Сарра.
- Смеху, - говорила она, - наделал мне Гора. Все, кто ни услышит, что я в такой старости родила, все смеяться надо мной будут, никто не поверит! (Быт.21)
Вполне резонно предположить, что она знала, о чем говорила?
Не смеялся только Авраам.
Судите сами, что было делать старику?
С одной стороны, действительно, смех и грех: у преклонных лет парочки сын родился, когда оба уже ни на что не годны были!
И все об этом знали, даже куры.
С другой стороны, Гора вроде бы оказался прав и за свои насмешки Авраам перед ним оказался в луже по самые уши.
А уж тот никогда не упускал момент повыкручивать руки и не в таких ситуациях!
И не упустил.

- Авраам! – позвал как-то Гора.
- Вот я! - отозвался Авраам.
- Вот, что, - сказал Гора, - бери-ка сына своего, единственного своего, которого ты любишь, Исаака, и пойди в землю Мориа и там зажарь его мне на шашлык на горе, которую я тебе укажу!

Надо ли искать, да и не найдется слов, чтобы описать, что творилось на душе у несчастного старика после таких указаний…

Авраам всю ночь не спал, и утром, поднявшись чуть свет и взяв с собой осла и двух пацанов, чтобы тащить дрова, и сонного Исаака, отправился в путь.
На третий день, подойдя к указанному холму, Авраам оставил пацанов внизу, навьючил дрова на Исаака и они стали подниматься наверх.
- Отец, - остановился Исаак, - вот мы несем дрова, несем шашлычницу, а где же ба-рашек, из которого мы будем жарить шашлык?
- Гора нашел себе барана! - отрешенно пробормотал Авраам и они пошли дальше.
На отмеченном условным знаком месте он установил шашлычницу, сложил дрова и, связав Исаака, положил его сверху.

Долго стоял Авраам над сыном и смотрел на него…
А Исаак смотрел на него снизу доверчивыми глазами, удивляясь, что это за новый ритуал, которого он еще ни разу не видел?

Наконец, Авраам поднял нож, но в это время сверху, из-за кустов, раздался знакомый голос одного из мордоворотов Горы:
- Авраам, Авраам!
- Вот я, - осекся Авраам и от испуга чуть не выронил нож.
- Стой, чертов старик, опусти нож, старый дурак!
Знаем мы теперь, что боишься ты Гору! Правильно, бойся, не то мы тебе еще не то устроим. Вот, возьми барашка на шашлык.
Да развяжи и не пугай ребенка, старый осел!

Как ситуация развивается дальше в таких случаях?
История показывает: номинальная власть недееспособных монархов переходит в ре-альную власть регентов, номинальная народная власть переходит в реальную власть «слуг народа», а виртуальная власть «господа бога» присваивается и становится реальной вла-стью «служителей бога».
То есть тунеядцев-«пастырей», всех мастей, цветов и оттенков, в то время, как всем остальным людям отводится роль бессловесных баранов «божьих», стригомых или ведо-мых на заклание.
Или покорных рабов «божьих», обреченных безропотно «нести свой крест» кормле-ния этих дармоедов!

Так оно и будет впоследствии.
Сначала, вроде бы, бог сам везде является и всем руководит.
Потом, вроде бы, он руководит только пророками, а уже те руководят, руководству-ясь его указаниями.
А теперь эти тунеядцы внаглую лезут везде командовать сами, даже не ссылаясь на «указания» своего «руководителя»!

Сарра благополучно прожила еще довольно долго и скончалась в возрасте 127 лет. Авраам купил для ее погребения поле с холмом и пещерой в нем за 400 сиклей у Хетов, в земле Ханаанской.
Так что Сарра с лихвой заработала себе у Авимелеха не только на свои похороны, но и на фамильный склеп для всей семьи.   

Официальный источник сообщает нам, что «Авраам был уже стар и в летах преклонных» (около 140 лет – по нашим расчетам!), когда, наконец-то, задумался он о личной жизни Исаака и для устроения ее вызвал к себе в кабинет своего раба, управляющего всем его имением.
- Послушай-ка, имярек, положи руку твою под стегно мое и клянись мне господом, богом неба и богом земли, что ты не возьмешь сыну моему, Исааку жены из дочерей Хананеев, среди которых я живу. Но пойдешь в землю мою, на родину мою и к племени моему, и возьмешь оттуда жену сыну моему Исааку. (Быт 24)

Читателя может заинтересовать, что это за «стегно» такое, под которое надо класть руку, клянясь именем господа?
Клянемся, что точно мы этого не знаем.
И никто не знает.
Но мы предполагаем, что это – та самая драгоценная часть хозяйского тела, которую, по современным понятиям, не совсем прилично не только трогать.
Тем более, не у себя и, упаси боже, на публике!
Неприлично даже упоминать, поэтому сейчас руку кладут не под, а на, и не стегно, а библию.

Кроме «стегно» это повеление интересно еще и тем, что Авраам напрочь отказывался родниться с народом, среди которого жил.
Почему – внимательному читателю уже почти ясно.
Видимо, и здоровьишко уже такое хилое было у Авраама, под стать преклонным годам, что не позволяло заняться этим важнейшим семейным делом самому?

Так или иначе, но раб послушно в путь потек и без приключений возвратился с невестой для сорокалетнего Исаака.
Девушку звали Ревекка.

И тут, совершенно неожиданно, первоисточник сообщает нам, что, несмотря на старость, несмотря на лета преклонные, и несмотря на хилое здоровьишко, не позволившее лично заниматься устройством личной жизни сына, Авраам, после женитьбы Исаака, устроил свою собственную  личную жизнь, взяв в жены женщину по имени Хеттура!
И, несмотря на старость, несмотря на лета преклонные Авраама, а ему уже было далеко за 140, одна только Хеттура родила шестерых сыновей (в те времена женский пол у этого народа в зачет не шел).
Не считая детей от наложниц. (Быт.25)

Такой-то «немощной» старости и такому-то «хилому здоровьишку», в такие-то лета, остается только позавидовать!
Однако, тогда остается загадкой, почему так смеялась девяностолетняя Сарра больше 40 лет назад, когда ей напророчили родить от столетнего Авраама?
Может быть, и правда, мордовороты Горы не оставляли его в своей милости?
И дали нам повод посмеяться - и вместе с Саррой и спустя много лет после ее смерти тоже?
Умер Авраам в возрасте 175 лет.

Исаак наследовал все имущество Авраама. Всех же остальных детей Авраам, одарив кульками с кириешками, отправил на все четыре стороны еще при жизни.
По этой причине провожать в последний путь Авраама Исааку пришлось вдвоем с Измаилом, первенцем Авраама от служанки Агари.
Никто больше на похороны не явился. (Быт 25)

Глава 8. Иаков.

Наконец, почти через двадцать лет супружеской жизни, Ревекка обнаружила, как бьются в ней между собой ее сыновья, да так, что ей стало невмочь.
- За что мне такое наказанье! Если и дальше такое будет, то для чего мне это?
Роды были отмечены тем, что первенец, которого назвали Исав, был красен и имел признаки атавизма: был весь покрыт шерстью.
Как Адам до бритья!

Второй появился, держась рукой за пятку первого.
Видимо, еще в утробе между ними шло сражение за первородство: второй никак не хотел пропускать вперед первого!
Какие, однако, юридически продвинутые младенцы рождались уже в то время!
Второго назвали Иаковом.

Дети выросли, Исав стал удачливым охотником, а Иаков – домоседом.
Исаак любил Исава, ему нравился этот непоседа, каждый день приносивший вкусную дичь.
Иаков больше терся около маменьки, и Ревекка не чаяла в нем души.
Исав, широкая натура, любитель просторов, вольного воздуха и свободы передвижения, не очень задумывался о своем первородстве, о правах и привилегиях с ним связан-ных.
Иакова же, жившего среди имущества, движимого и недвижимого, напротив, постоянно терзала мысль, что все это достанется не ему.

И вот, как-то раз, только Иаков приготовил ужин, вернулся с охоты Исав, усталый и голодный, как собака.
- О, Яшка! Какой же ты молодчик – пожрать приготовил! Как знал, что я сейчас приду голодный, как черт.
У-у-х, есть хочу, как из пушки! Слона бы съел! Полцарства за тарелку супа!
Ну, что ты, давай накладывай быстрее, что стоишь?
- Чего это ты разошелся? – осадил его Иаков - Есть ему накладывай! Щас, бегу и падаю, как же!
Тебя никто не ждал и не тебе приготовлено.
- Да ты что, Яшка, смеешься, что ли! Я правда жрать хочу, умираю! Знаешь, сколько километров сегодня отмотал!
- Километры твои мне не нужны, оставь их себе. А если действительно жрать хочешь, то полцарства, не полцарства, а вот за первородство твое тарелку тебе налью!
- Эй, первородство, не первородство, тоже мне, дурью маешься! Давай, наливай быстрее.
На кой мне первородство, если я сейчас с голоду помру!
- Нет, ты поклянись мне прямо теперь, что продаю, мол, свое первородство за тарелку чечевичной похлебки! Еще и хлеба отрежу! – гнул свое Иаков.
- Да, продаю, продаю! Клянусь! – подыграл Исав, считая, что брат шутит. - Наливай быстрее!
Но Иаков не шутил. (Быт.25)

Все это слышала Ревекка и поняла, что действовать надо немедленно. Она тут же разыскала своего любимчика и рассказала ему о разговоре Исаака с Исавом.
- Ну, что поделаешь, - сказал Иаков, - таков наш обычай и слово отца – закон.
- Дурачок ты! Ты же купил первородство у Саввы!
- Купить-то купил, но ты же знаешь, мама, что без отцовского благословения это ничего не значит.
- Ладно, тогда слушай, что я тебе скажу. Пойди в стадо, выбери парочку ягнят понежнее, освежуй и принеси мне.
Я приготовлю их, как любит Исаак, уж я-то знаю, как он любит. Ты принесешь их ему, будто ты – Савва, и он благословит тебя.
Он же слепой, сослепу не разглядит, а голоса у вас похожие!
- Да, а вдруг он ощупает меня? Ведь Савка-то лохматый, а я гладкий! Он сразу поймет, что это я, и что тогда будет? Я стану обманщиком в глазах его и какое там тогда благословление? Он же проклянет меня! И из дому выгонит.
Нет, нет, нет! Я на это не подписываюсь!
- Ничего, ничего, сынок! Успокойся. Сделай, как я сказала, а если что – пусть его проклятье будет на мне, все вали на меня. А там видно будет.

Так и сделали.
Ревекка приготовила жаркое, достала праздничный смокинг Исава и нарядила в него Иакова. А руки, шею и другие голые части тела Иакова обложила лоскутами козлиной шкуры.
Закончив камуфляж, дала ему в руки блюдо с едой и втолкнула в спальню отца.

- Отец! – позвал Иаков севшим от страха голосом.
- Тут я, - отозвался старик. – А кто это?
- Так ведь, я это, сын твой, первенец твой, Исав! – зачастил Иаков. – Я все сделал, как ты просил. Вставай, садись, поешь дичи моей! Пусть душа твоя возрадуется и благо-словит меня.
Но старый Исаак что-то заподозрил.
- Что-то ты быстро обернулся, сынок, я тебя раньше вечера не ждал?
- Так господь помог мне в этом богоугодном деле, чуть не под ноги бросил мне эту превосходную дичину! Еще и велел кланяться, когда тебя увижу.
- А ну, поворотись-ка, сынку! – все также недоверчиво сказал старик. – Дай-ка я тебя ощупаю, сынок, ты ли это, Исав, мальчик мой?
У Иакова отнялся затылок, а из-под смокинга потекла предательская струйка.

Исаак ощупал руки, шею Иакова.
- Да, руки-то Исава, а голос, голос-то Иакова!? – раздирали старика сомнения. – Да ты ли это, сын мой, Исав?
- Да я, я, отец, сын твой, Исав! Давай, ешь скорей, пока не остыло! – едва промямлил резиновыми губами Иаков.
- Ну, давай, поедим, что ты тут мне принес.

Пока старик ел, Иаков, под предлогом принести вина, выскочил за дверь, перевести дух, утереть холодный пот и переменить штаны.
И чуть не сшиб мать, подсматривающую в замочную скважину.
- Чертов старик, мне конец, мама!
- Ладно, ладно, успокойся, сынок, все под контролем! Еще немного и мы – в дамках!

Старик выпил вина, отер усы и опять подозвал Иакова.
- Подойди, поцелуй меня, сын мой!
Иаков подошел и поцеловал отца. А хитрый старик обнюхивал одежду.
- Да-а, - сказал он, наконец, - действительно, запах одежды Исавовой, пахнет полем и козлятиной! От Иакова больше домом и ватрушками пахнет…
Благословляю тебя, сын мой, и дай бог тебе от росы небесной и тука земли, и много хлеба и много вина. И да послужат тебе народы, и да поклонятся тебе племена. Будь господином над братьями твоими, и да поклонятся тебе сыны матери твоей.
А проклинающие тебя да будут прокляты, благословляющие тебя – благословенны будут!

Иаков, получив благословение, едва сдержался, чтобы не вылететь пулей из спальни старика…

Как известно, у стен часто бывают уши.
Уши донесли сказанное Ревекке, и та немедленно разыскала Иакова. Тот забился от страха в самый дальний угол сарая, под сено, но мать знала, где его искать.
- Якушка, сыночек мой, дело пахнет керосином: Савва грозится тебя убить! Прости меня, дуру старую, что втравила тебя в такую беду!
Но послушай меня еще раз. Беги в Месопотамию, к Лавану, брату моему и поживи там, пока скандал не уляжется.
Может, отойдет Савва и я тогда пошлю за тобой, а то как бы мне не потерять  вас обоих сразу!
- Так как же я теперь, без разрешения отца уйду? Проклянет ведь!
- Ничего, Якушка, я все устрою.

Хитрее бабы зверя нет!
Ревекка подкатилась к Исааку и запела:
- Уж как надоели мне эти хеттиянки, жизни никакой от них нет! Одни наши невестки, жены Исавовы, чего стоят!
Не дай бог, еще и Иаков из них жену себе возьмет! А мальчику уже пятый десяток, давно жених на выданье!
Если еще хоть одна в доме появится, я лучше повешусь! (Быт.27)

Исаак велел позвать Иакова.
Тот тут же явился: Ревекка заранее привела его и велела ожидать за дверью.
- Вот что, Иаков, скотина ты порядочная, и мошенник, каких мало. Вижу я, далеко пойдешь ты в своем мошенстве и не остановишься.
Но – слово сказано и дело сделано, теперь ты – наследник.
И посему должен блюсти наши обычаи. В частности – не брать в жены местных девок.
Поэтому собирайся и иди в Месопотамию, в дом отца матери твоей, и возьми себе жену там, из дочерей Лавана, брата матери твоей.
И благослови тебя бог, ступай немедленно, видеть тебя не хочу!

Исав, узнав, что Иакова отправили за женой в Месопотамию, в пику отцу с матерью, пошел к Измаилу, сыну-первенцу Авраама, и взял в жены его дочь, Махалафу.

Глава 9. Приключения Иакова в Харране.

Добравшись до места кочевья Лавана, Иаков еще в поле встретил его пастухов и дочь Лавана, Рахиль, и она ему очень понравилась.
Родственники встретили его хорошо, месяц пролетел во взаимных рассказах о житье-бытье обоих кланов.
Иаков помогал Лавану, чем мог, стараясь ему понравиться.
Лаван же, себе на уме, предложил Иакову работать за плату.
У Лавана была еще одна дочь, старшая, Лия. Лия была немного подслеповата, а Рахиль имела изящную фигурку и смазливую мордашку.
Иаков согласился батрачить семь лет за Рахиль.
Ударили по рукам.

Семь лет пролетели, как семь дней, и Иаков предъявил свои права на Рахиль.
Лаван не спорил, созвал весь честной народ на пир и вся степь загудела. Вечером, когда стемнело и все были пьяны, в шатер, где ждал свою жену Иаков, Лаван привел... Лию.
Утром, проспавшись, Иаков обнаружил подмену и взял тестя за грудки.
- Ты что же это, старый хрыч, сделал? Я за кого тебе семь лет ишачил? За Рахиль! А ты, мошенник, кого мне подсунул?
- Подожди, подожди, зятек! Давай поговорим спокойно, без мордобоя, мы же теперь родственники вдвойне!
В наших краях так не принято, чтобы младшая выходила замуж раньше старшей. Да и кто позарится на старую деву, да еще слепую!
Давай, спи эту неделю с Лией, а потом дадим тебе и Рахиль. За нее ты мне еще семь лет отработаешь.
Иаков открыл было рот, но за спиной Лавана уже маячили несколько его дюжих пастухов, легонько поигрывая своими увесистыми пастушьими батогами.
Иаков закрыл рот и согласился.